"Владислав Романов. Замок с превращениями (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

превращениями"
Г л а в а  19. Анна Мандоне становится помощником Азриэля
Г л а в а  20. В которой Маша на равных разговаривает с
Великим злым Магом
Г л а в а  21. В которой читатель снова побывает в
Вечерней стране и вернется обратно вместе с Машей, совсем
повзрослевшей
В м е с т о  э п и л о г а, который как будто
рассказывает совсем о другом

________________________________________________________________


Вместо пролога

(объясняющего в старых книгах то, что следует читать между
строк)

Дипломант Всесоюзного фестиваля самодеятельного творчества хор
пенсионеров при ЖЭУ № 33 исполнял песню Серафима Туликова "Родина".
Запевала обычно Грымзина из девятнадцатой квартиры по Малому
Кривоколенному, и баянист Шляпников, он же и художественный руководитель
на полставки после того, как проводили в последний путь заслуженного
работника культуры Семена Шмулевича, привычно качнул ей головой.
"Ро-о-о-ди-на-а-а!.." - вдруг звонким почти юношеским дискантом мелодично
вывела Грымзина, и у инструктора областного Дома народного творчества
Валентина Петровича Шалимова слегка вытянулась физиономия, припухшая еще
со вчерашнего вечера. Расправились тяжелые складки, и звук, пробившись
сквозь треск и гул, образовал спасительный ручеек, мгновенно расчистивший
болевую зону. Голова у Шалимова перестала шуметь, и он вспомнил то, что
позабыл еще со вчерашнего вечера: зайти к дворничихе Венере Галимзяновой и
забрать у нее стиральный порошок "Лотос", который та достала для жены в
обмен на трехрублевые колготки. "У Шляпникова вроде бы еще портвейн
"Кавказ" остался или мне показалось?.." - подумал Шалимов. Он закрыл на
мгновение глаза, любимая песня один к одному звучала точно так же, как в
исполнении хора мальчиков при Московской консерватории.
Он открыл глаза и увидел три ряда пенсионеров - лысые черепа,
обтянутые бледно-желтой кожей, крашеные космы, морщинистые печальные лица.
И пели, как подобает пенсионерам, правда, чуть высоковато, но что делать,
стар да млад, одна душа, как говорится... Валентин Петрович закрыл глаза,
и снова зазвучал хор мальчиков с чистыми, звенящими, трогающими за душу
голосами, "Как это интересно получается?! - подумал он. - С открытыми
глазами - одно, с закрытыми - другое?.. Явление природы, феномен!.. А
может, я и есть феномен?! А?!"
Шалимов вздрогнул от такого вопроса и даже оглянулся. Но за спиной
никто не сидел. "Нет, а что, а вдруг я тоже - феномен?!" Шалимов тихо
ругнулся на радостях от такого собственного открытия и почувствовал, что
голова совсем свеженькая и даже мерзнет с затылка. И вообще, он чувствовал
себя сейчас гораздо лучше, чем вчера и даже чем пять минут назад.
"Искусство, оно все же облагораживает!.." "Мои родные кра-а-а-я!.." -