"Галина Романова. Ярмарка в Сокольниках" - читать интересную книгу автора

мои жилищные условия оставляют желать лучшего. Но я люблю Старый Арбат и
мирюсь с переизбытком неудобств и соседей. Старушки-соседки томятся в
ожидании переселения в рай, а я - в новый дом. Но обе наши очереди что-то
безнадежно затянулись.
Конечно, мне неплохо жилось на Ленинском проспекте. Но два года назад
моя мамочка вышла замуж за деловаря Сатина, директора какого-то торгового
треста, и они тут же выпроводили меня из дома, организовав каким-то хитрым
путем вот эту келью, темную и неказистую, напоминающую то ли товарный вагон,
то ли камеру в Пресненской пересыльной тюрьме.
Делать было совершенно нечего. То есть можно было заняться чем угодно -
пойти в кино, позвонить какой-нибудь знакомой девчонке... Не хотелось. Я сел
на диван и уставился на розовую стену. На душе было одиноко. Последнее время
чувство одиночества все чаще посещает меня. Это в двадцать пять! Дело не в
квартире. Не думаю, что я был бы счастлив, ну, скажем, в роскошном особняке
в "Заветах Ильича", где живут члены Политбюро. Даже на улицах Москвы я
ощущаю свое одиночество. Пожалуй, один человек - одна женщина - мог бы
сделать меня счастливее. Но это уже из области фантастики...
Очень хотелось есть. Но есть тоже было нечего. В кухне все еще шла
унитазная баталия. Пойти что ли в какое-нибудь арбатское кафешко, съесть
омлет с сыром и выпить кофе по-турецки? Я надел синий блейзер и даже повязал
галстук. С брюками у меня было хуже, но ничего - джинсы тоже сойдут.
Зазвонил телефон. Не думаю, что это мне - кто будет звонить служивому
человеку в будний день?
- Алекс, вам телефонируют! - застучала костяшками в дверь Полина
Васильевна, воспитанница давно ушедшего в небытие пансиона благородных
девиц.
Звонил Меркулов. Ему, видите ли, показалось, что мне хочется приехать в
прокуратуру, причем немедленно. Вот тебе и кофе по-турецки, товарищ
Турецкий.
Под пронизывающим юго-восточным ветром и моросящим дождем, смешанным со
снегом, я шел к новой станции метро "Арбатская" и, наперекор стихии, ощущал
себя бодрым и сильным. Чувство одиночества отступало на задний план, дух
поиска захватывал передовые позиции.


* * *

В вестибюле прокуратуры я стряхнул с себя капельки дождя, вдохнул
аппетитный запах жареных пирожков, исходящий из столовой, расположенной в
полуподвале. Устоять было невозможно - я быстро спустился в столовую, купил
два пирожка: один - с капустой - проглотил тут же, не отходя от кассы,
другой - с мясом - дожевал, пока поднимался по лестнице на третий этаж.
Тронул ручку дверей кабинета Меркулова.
- Полковник, не стройте из себя целку! - донесся из-за двери чей-то
разъяренный голос.
Ну что ж, вполне интригующее начало. Я нерешительно шагнул в кабинет.
По кабинету, словно цапля по берегу озера, выхаживал полковник
госбезопасности. На диване, развалившись, сидел плотный генерал с эмблемой
внутренних войск в петлицах шинели. Это его голос звучал негодованием в
верхнем регистре. Меркулов неопределенно махнул мне рукой - мол,