"Александр Ромаданов. Оживи покойника" - читать интересную книгу автора

верещать с той же силой в самой голове. Федор начал
раздражаться. "А ведь это неспроста", - неожиданно для самого
себя подумал он и украдкой покосился на зеленые цифры
электронного будильника: 23:32. Половина двенадцатого. Без 28
полночь. Он начал как будто что-то понимать, в голове его
зашелестели обрывками телеграфной ленты сухие фразы: "... в
ноль часов ноль минут... летальный эффект... возможно
спускаться... в зимнее время..."
Федор стукнул себя кулаком по лбу: "Остолоп же я!
Инструкция!! Одевайтесь в шубу и шапку!!!" Будто подтолкнул его
кто коленом под зад, сорвался он с места и бросился к
гардеробу. Сердце едва не выпрыгивало из грудной клетки: "А
вдруг, на самом деле? Вдруг полечу! А зима ведь... Вчера -14
было, сегодня днем тоже не меньше, а ночью?.. Одевайтесь в
шубу!"

Он с такой силой дернул запертую дверцу шкафа, что она
открылась без всякого ключа, и принялся спешно срывать с
вешалок и хватать с полок первые попавшиеся под руку вещи,
чтобы тут же натянуть их на синий спортивный костюм, который он
носил зимой дома. Звонок надрывался пуще прежнего, но теперь в
нем слышалось Федору не предупреждение, а одобрение.
"Безопасность гарантируется на 90 процентов (много это или
мало?)... одевайтесь в шубу и шапку!" Нырнув головой в третий
по счету шерстяной свитер, натягивая на ходу вторую пару брюк,
Федор пропрыгал на одной ноге в прихожую за дубленкой. Он
страшно суетился, но от этой деятельной суеты становилось
весело, хотя и жутковато. Разобравшись со штанами, он сдернул с
вешалки дубленку и... бросил ее на пол. "На всякий случай надо
одеть что постарее", - он достал из стенного шкафа телогрейку,
которую обычно одевал в походы на овощную базу и "на картошку".
Левый рукав этой еще отцовской "фуфайки", как он ее называл,
был разодран собакой на базе (за что она тут же была обстреляна
свеклой при поддержке Горячина), и из лохматой дыры торчал клок
грязной свалявшейся ваты, однако Федора это сейчас не смущало:
все равно ночью и на высоте никто не увидит. В довершение всего
он натянул на вязаную лыжную шапочку ушанку из рыжей корейской
собаки, опустил "уши" и завязал тесемки на бант под самым
подбородком.

Звонок оборвался. Федор подошел к зеркалу в прихожей,
осмотрел свою экипировку и остался ею доволен. "Хоть сейчас к
челюскинцам на льдину", - подмигнул он своему отражению,
отмечая в себе все возрастающий энтузиазм. "А что, и полетим!"
- сказал он вслух довольно уверенно, затем прошел в гостиную и
уселся в кресло (ему почему-то представлялось, что если
каким-то чудом ему и удастся полететь, то только в кресле).
Часы показывали без шести минут полночь. И тут на Федора
нахлынуло ощущение, что он выступает главным действующим лицом
некоего дурацкого розыгрыша. "Скорее бы полночь, а то совсем