"Ромен Роллан. Жан-Кристоф (том 3)" - читать интересную книгу автора

на кухне. Оливье проснулся, когда вошла няня. Первым его движением было
закрыть глаза, перевернуться на другой бок и опять заснуть. Но Антуанетта
бережно положила руку ему на плечо и вполголоса окликнула его:
- Оливье, милый, пора вставать.
Он вздохнул, открыл глаза, увидел склоненное над ним лицо сестры; она
печально улыбнулась, погладила его по голове и повторила:
- Вставай!
Он поднялся.


Они выскользнули из дому бесшумно, словно воры. Вещи полегче они несли
в руках. Няня катила впереди тачку с сундуком. Они оставили почти все, что
имели, и ушли, можно сказать, в чем были, взяв с собой только немного
одежды. Малой скоростью им должны были выслать потом кое-какие дорогие по
воспоминаниям мелочи: книги, портреты, старинные часы, тиканье которых
казалось биением их сердец. Погода была сырая. В городе никто еще не
просыпался: ставни были заперты, улицы пустынны. Они шли молча. Говорила
только няня. Г-жа Жанен старалась запечатлеть в памяти картины, с которыми
было связано все ее прошлое.
На вокзале она из гордости взяла билеты во втором классе, хотя раньше
твердо решила ехать в третьем, но при железнодорожных служащих, знавших
ее, у нее не хватило мужества на такое унижение. Вместе с детьми она
юркнула в пустое купе и заперлась. Они со страхом смотрели из-за
занавесок, не появится ли кто-нибудь знакомый, но никто не появился -
город только просыпался; в поезде было пусто, - ехало всего несколько
крестьян, да с товарной платформы доносилось жалобное мычание волов,
вытягивавших головы над загородкой. После томительного ожидания паровоз
дал долгий свисток, и поезд тронулся, рассекая мглу. Трое переселенцев
отдернули занавески и прижались лицом к стеклу, чтобы в последний раз
взглянуть на родной городок, готическая колокольня которого едва виднелась
сквозь завесу тумана, на усеянный соломенными крышами холм, на белые от
инея курящиеся поля; эта картина казалась уже далекой и нереальной, как
сон. А когда после поворота город скрылся за высокой насыпью, все трое
убедились, что их не видят, и перестали сдерживаться. Г-жа Жанен рыдала,
прижав платок к губам. Оливье уткнулся головой в колени матери, целовал ей
руки и обливал их слезами. Антуанетта сидела в противоположном углу купе
и, повернувшись к окну, беззвучно плакала. Но плакали они о разном. Г-жа
Жанен и Оливье думали лишь о том, что оставили позади. Антуанетта больше
думала о том, что их ждет: она укоряла себя, силилась сосредоточиться на
воспоминаниях... Она не напрасно тревожилась о будущем: у нее был более
верный взгляд на жизнь, чем у матери и брата. Тем Париж рисовался в
радужном свете. Впрочем, и Антуанетта даже отдаленно не представляла себе,
каково им там придется. Они ни разу не бывали в Париже. У г-жи Жанен там
была сестра замужем за богатым судейским чиновником, и она рассчитывала на
помощь сестры. Кроме того, она не сомневалась, что дети ее - при их
воспитании и природных дарованиях, которые она преувеличивала, как и все
матери, - без труда найдут себе достойное место в жизни.


Первое впечатление по приезде в Париж было гнетущее. Уже на вокзале они