"Ромен Роллан. Кола Брюньон" - читать интересную книгу автора

Эти сорванцы, с их вечной беготней, визгом и смехом, всегда в движении,
то и дело торчали на стенах, показывали осаждающим язык, обстреливали их
камнями: у них была целая артиллерия из бузинных трубок, из пращей с ве-
ревочкой, из расщепленных палочек... Хлоп, щелк, в самую гущу! И наши
мартышки рычат от смеха, а избиваемые, вне себя, клянутся их изничто-
жить. Нам крикнули, что если еще хоть один шалун на стене высунет нос, в
него пульнут из аркебузы. Мы обещали за ними смотреть; но как мальчишек
ни жури и как им уши ни дери, они ускользают, как угри. А хуже всего, я
вам скажу (я и до сих пор еще дрожу), это то, что в один прекрасный ве-
чер я вдруг слышу крик: оказывается, Глоди (вот и поди!), эта тихоня,
святая картинка, - ах, скотинка, золото мое! - с откоса прыгнула в
ров... Господи, я ее высечь был готов!.. В один миг я был на стене. И
все мы свесились в вышине... Неприятель был бы в выигрыше, если бы изб-
рал нас мишенью; но и он, как и мы, смотрел в ров на мою крошечку, кото-
рая (слава тебе, матерь божия!) скатилась мягко, как кошечка, и, ничуть
не испугавшись, сидя на цветущей траве, подымала голову к головам, кото-
рые свешивались по сторонам и, улыбаясь им в ответ, рвала букет. Все
улыбались ей тоже. Монсеньер де Раньи, неприятельский комендант, велел,
чтобы никто не обижал девчурку, и даже бросил ей, милый человек, свою
бомбоньерку.
Но пока все были заняты Глоди, Мартина (с женщинами вечные истории),
чтобы спасти свою овечку, Просилась тоже вниз по откосу, бегом,
скользком, кувырком, с юбкой, задранной до шеи, являя врагам свои эмпи-
реи, восток и запад, все зараз, всю твердь небесную напоказ и, в сиянии
лучей, светило ночей. Ее успех был бесподобен. Но она не смутилась, заб-
рала свою Глоди, расцеловала и отшлепала.
Воодушевленный ее прелестями, не слушаясь своего капитана, здоровен-
ный солдат спрыгнул в ров и бросился к ней бегом. Она остановилась. Мы
со стены кинули ей помело. Она его взяла и смело на врага пошла, и -
раз! раз! вот как у нас! - повеса струхнул и - бей! валяй! - улепетнул,
- гремите, трубы и барабаны! Триумфаторшу подцепили, вместе с ребенком,
при смехе звонком; и, гордый, как павлин, я тянул веревку, которая поды-
мала мою плутовку, ослепившую вражеские очи звездою полуночи.
Еще неделя ушла на разговоры. (Для беседы всякий повод хорош.) Ложный
слух о приближении господина де Невера нас, наконец, привел к согласию;
и мир, в конечном счете, обошелся дешево: мы обещали везлэйцам десятину
с будущего сбора винограда. Хорошо обещать то, чего нет, что еще бу-
дет... Быть может, его и не будет; во всяком случае, немало воды под
мостом протечет, и немало вина - в наш живот.
Таким образом, обе стороны были очень довольны друг другом, а собой и
еще того более. Но не успели мы обсохнуть после ливня, как попали под
новый дождь. В самую ночь после заключения мира в небесах явилось знаме-
ние. В десять часов оно показалось из-за Самбера, где оно таилось, и,
скользя по звездному лугу, протянулось, как змей, к Сен-Пьер-дю-Мону.
Вид оно имело меча, и острие у него было, как факел, с дымными языками.
А рукоять держала рука, пальцы у которой оканчивались вопиющими голова-
ми. На безымянном персте была женщина с развевающимися волосами. И шири-
на меча была: у рукояти - пядень; у острия - семь-восемь линий; посреди-
не - два дюйма и три линии, ровно. И цвет его был кровавый, багровый,
припухлый, словно рана на теле. Все мы задрали к небу головы, разинув