"Сергей Рокотов. Нечто под маской (Повесть)" - читать интересную книгу автора

сладострастно улыбнулась Ольга Александровна. - Настоящий мужчина...
- Ты что, его видела?
- Видела, видела, я всегда все вижу, что нужно для дела. Иди,
умывайся! От тебя многого не требуется, выглядеть только прилично! Иди, она
скоро уже прибудет...
Степан ушел умываться и бриться, а разгоряченная, возбужденная
Бермудская сидела в кресле и лихорадочно курила. "Нет, для настоящих
сильных людей никакие ветры перемен не страшны, ни свежие, ни тухлые.
Главное - никакой жалости, никаких дурацких угрызений совести. Лелька Цинга
ещё покажет себя! Она ещё понежится на Гавайях и Бермудах", - скаламбурила
она про себя. - "Понежится и побарствует на нарышкинские денежки..."
... Великое дело - иметь всюду своих людей... Ей быстро сообщили, что
пиратские издательства на Западе вовсю печатают романы Валентина Нарышкина,
что они расходятся на разных языках миллионными тиражами. Она решила, что
их переправил туда все тот же вездесущий Андрюша Шмыдаренко, но, прощупав
афериста, она поняла, что, как ни странно, он тут не при чем. Тогда они
дали маху, когда в шестьдесят восьмом году, он по указанию Бермудской ткнул
пухлыми папками чуть ли не в нос пришедшему за ними Нарышкину. "Не
треба!" - так я ему сказал", - хвастался ей потом Андрюша. - "Можешь не
писать - не пиши!" - добавил вдогонку. А он эдак сгорбился и потопал. А
сглупила ты, однако, Оленька. Надо было переделать и под своей фамилией
напечатать..." - "Учи ученого!" - прорычала она в ответ. - "Пусть утрется
своими шедеврами, мы и без них сладко живем..."
А вот попали они таки на Запад. Каким именно путем, она точно не
знала, но стала догадываться, что передал их туда некий итальянец Манчини,
который наведывался к Рите, когда она ещё жила у них на Кутузовском, и
расспрашивал про романы отца. Та ничего о них не знала. Манчини был вертким
словно угорь и, судя по блестящим как маслины черным глазенкам, дьявольски
хитер. Он неожиданно прекратил визиты к ним в дом, а потом, когда Рита сама
позвонила ему, он обтекаемо и очень весело ответил, что все о,кей. Теперь
Бермудской стало понятно, что именно было о,кей. Он где-то раскопал
черновики романов и свез их в пиратские издательства, не поставив в
известность юную наследницу. А вот совсем недавно Бермудская получила
информацию о том, что родственник Нарышкина, имевший в Канаде адвокатскую
контору, взялся за дело и подал на издательства в суд. И вот-вот должен был
выиграть процесс - дело, практически было решено. Помимо гонораров он
потребовал заплатить наследникам значительный моральный ущерб, который был
выше самих гонораров. Этот щепетильный родственничек сдуру не стал
предварительно ставить в известность единственную наследницу Нарышкина
Маргариту, хоть и работал только в её интересах. Зато была поставлена
нужными людьми в известность она, Ольга Александровна Бермудская. Дело
пахло сотнями тысяч долларов, так как по двум романам Нарышкина уже были
поставлены фильмы. "Да, мудак Степка, развелся с такой женщиной!" -
посетовала Бермудская. - "А и я тоже хороша, не послушалась тогда Андрюху,
все гордость, гордость проклятая глаза залила... Надо было кинуть
что-нибудь этому Нарышкину, а большую часть прикарманить себе... Но, однако
же, тогда совсем другое время было, совсем другое было в цене, кто же мог
предполагать, что все так обернется, что настолько переменятся местами
ценности? Ведь в сытости и роскоши купались и полагали, что так будет
всегда... А вот оно как..."