"Сергей Рокотов. Нечто под маской (Повесть)" - читать интересную книгу автора

складе Сашкой не смог, удалился на время с пиздюлями, навешанными могучими
кулачищами грузчика и, что самое обидное - с фингалом под единственным
здоровым глазом, а явился обратно к складу во всеоружии... Сашка Цинга не
успел ни дернуться, ни слова сказать, как получил сокрушительный удар
обухом топора в свой, казалось бы, непробиваемый лоб. Смородин отправился в
тюрьму, а Сашка в сыру землю. После смерти кормильца семейство стало
бедствовать, но продолжалось это недолго. Мать поблядовала с полгодика, а
потом вышла замуж за аптекаря Витеньку Удищева, человека ученого,
зажиточного. Лельке тогда шел одиннадцатый год. Жить снова стали сыто,
уверенно, Витенька знал, как пользоваться служебным положением в корыстных
интересах и при этом не попадаться правоохранительным органам. Народное
горе, разруха, голод снова минули эту семейку стороной... Мир и лад в
семье, однако, продолжались недолго. Там годика через четыре после женитьбы
Витеньки и Сони, Лелькиной матери, началось нечто...
...Нежданно-негаданно вернувшаяся с базара Соня обнаружила на диване
с подушками и валиком барахтающихся Витеньку и Лельку. Витенька задрал
падчерице юбку и пытался стянуть с неё трусы. Лелька сопротивлялась весьма
вяло и неохотно, издавала какие-то ахающие и стонущие звуки, пухлыми губами
тянулась к губам отчима.
Соня была женщиной суровой и решительной. Она, глазом не моргнув,
твердой походкой подошла к лапающимся, схватила дочь за черные кудри и так
резко дернула её голову на себя, что та потеряла равновесие и грохнулась на
пол, так и пребывая с наполовину оголенной задницей. Затем переключила
внимание на законного мужа. Правда, мудрый Витенька, получив добрый удар
кулаком в висок, сделал вид, что отключился. Так было безопаснее. И львиная
доля побоев пришлась на пятнадцатилетнюю дочурку, извивавшуюся на полу.
Избитая в кровь Лелька была посажена в темный чулан, где просидела почти
сутки, до следующего утра.
"Выходи!" - гаркнула мать, открывая утром дверь. - "Пошла в школу,
шлюха! Пожри вон тюри и шуруй!"
Зареванная голодная Лелька умылась, пошамала тюри и поперлась в
школу. Когда она вернулась, мать с отчимом пили водку и целовались на том
же самом диване. "У, блудница!" - погрозила ей пальцем пьяная мать. -
"Задавлю, шалава... Водки хочешь?" Лелька отрицательно покачала головой и
вышла на улицу.
Тем не менее, Витенька Удищев своего момента не упустил и стал-таки
первым мужчиной у Лельки. Но домашние события все меньше и меньше
интересовали её. Она уготовила себе большое будущее. Стала писать для
школьной стенгазеты стихи и заметки. Стишки получались откровенно говенные,
туговато было с рифмами, крутившимися вокруг "Сталин - крепче стали, мы
стали", "Берия - пионерия", "на парте я - партия" и тому подобное, зато с
заметками вышло куда удачнее. Одна из них, про безродного
космополита-учителя, попала в "Пионерскую правду". Глупый учитель позволил
себе на уроке какие-то комплименты по поводу одаренности еврейской нации, и
Лелька поняла, что пробил её час - как раз начиналась борьба с безродными
космополитами. Учителя забрали, и больше его никто не видел, а к Лельке
приехал корреспондент из Москвы и отобрал некоторые её стихи для публикации
в центральной печати. Она стала пружанской знаменитостью. Областное
издательство выпустило книжечку её стихов "Великий кормчий". После
окончания школы она поехала в Москву и поступила в литературный институт.