"Сергей Рокотов. Вышедшие из мрака (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Его счастье, что оттуда ему не было видно, как Илья Корн нанес удар в
челюсть его старому знакомцу, отрекомендовавшемуся Борисом Ильичом
Игониным, а на деле бывшим частным детективом... Иначе, он понял бы, что
его полет в Стокгольм висит на таком волоске, которого и вооруженным
глазом-то не видно, и мог бы выдать себя и натворить глупостей...
Однако, ему так и не довелось узнать о том, какую неоценимую помощь
оказал ему его шурин и старый друг... Он сидел в кресле около иллюминатора,
потягивал холодный апельсиновый сок и вспоминал, вспоминал, вспоминал...
...Март 1990 года, сибирская тайга, затухающий костер, остатки
краденых продуктов... Перешептывающиеся Шалый и Сурок...
Да, в тот жуткий момент он уже мысленно простился с жизнью, простился
с Мариной и сыном, со старой матерью... Чего стоила в тот момент его жизнь?
Да, копейки не стоила... Он, потомственный интеллигент, севший за решетку
по выморочной восемьдесят восьмой статье, против убийцы и вора в глухой
многокилометровой тайге...
И критический момент... Сурок поднял дубину и пошел на него...
Размахнулся и нанес сокрушительный удар...
... В критические минуты то ли сам человек становится намного
сильнее, чем в обычной жизни, то ли ему помогают какие-то небесные силы...
Трудно сказать, что Жебрак обладал какой-то сверхъестественной реакцией,
хотя спортом немного занимался. Но тут он совершил какой-то невероятный
прыжок с земли в сторону, с ловкостью, достойной вратаря мирового класса. И
сокрушительный удар дубины пришелся не в его голову, а в землю. От этого
движения Сурок потерял равновесие и упал лицом в снег. А Жебрак, наоборот
мгновенно вскочил и бросился к дубине, которая выпала из рук Сурка. Его
охватило состояние бешеной ярости. Ему не было страшно, ничуть, нисколечко.
Он ненавидел, жутко ненавидел в этот момент этого подонка, убийцу,
маргинала, пытавшегося лишить его жизни, пытавшегося лишить его мать сына,
сына отца, Марину - поддержки и опоры... Е г о, владеющего тремя языками,
коренного петербуржца, читавшего в подлиннике Шекспира, Гете и Бодлера -
эта вонючая погань, зарезавшая из-за двадцати рублей тридцати копеек
женщину и ребенка, хотела убить здоровенной дубиной по голове... Дубина
оказалась уже в руках Жебрака, и растерявшийся Сурок ничего не смог против
неё сделать... Жебрак бил и бил корчившегося на снегу и издававшего
какие-то утробные звуки Сурка, пока тот не перестал двигаться... Но силы
ещё не иссякли, он был готов убить и Шалого, он ведь слышал их разговор. С
расширившимися от бешенства глазами он с дубиной в руках пошел на Шалого.
Тот стал отступать...
- Твоя взяла, твоя..., - шептал Шалый. - Все, ша!
- Убью, гад! - бормотал Жебрак. - Убью... Сожрать меня хотели... Но я
вас жрать не стану, лучше с голоду сдохну, а ваши вонючие трупы волкам
оставлю...
- Не убивай... Мы нужны друг другу. Как жить будешь? У меня заначка
есть, крутейшая заначка... Ценности ограбленного магазина "Яхонт". Один я
знаю, где они, мне Шумилов сказал перед смертью... Выроем, разделим,
Зеленый... Да и в тайге пропадешь без меня, просто не выберешься...
Жебрак ещё немного постоял с дубиной в руке, а потом успокоился,
понял резонность доводов Шалого и швырнул дубину.
- Прости, братан, не знал, что ты такой крутой, - лебезил перед ним
Шалый. - Я думал, ты нам только помехой будешь - интеллигент, валютчик,