"Матвей Ройзман. Вор-невидимка " - читать интересную книгу авторарадиофицированные аудитории, необходимо, чтоб инструмент обладал
полнозвучностью и, если позволительно употребить такой термин, дальнобойностью. Поэтому скрипка "Родина", над которой сейчас работает Андрей Яковлевич Золотницкий..." -Два варианта этой скрипки я подробно описал, - сказал архитектор, откладывая рукопись, - а вот третий не могу. Конечно, кое-какие сведения я получил, кое-что предвижу, но таблички толщинок, особенно нижней деки... - Он развел руками. - Вы же в прекрасных отношениях с Андреем Яковлевичем! - Я просил его показать таблички. Предупредил, что мне нужен десяток цифр, измененных в третьем варианте по сравнению со вторым. Но старик... неподдающийся! Вы слыхали, в чем Андрей Яковлевич заподозрил даже своего сына? А я все-таки человек посторонний. Поглядеть не дал. - Жаль... Значит, теперь ваша книга останется недописанной. Ведь с красным портфелем исчезли и все расчеты третьего варианта "Родины". И себя старик наказал, и вас... - У меня есть свои соображения: тот, кто унес портфель, посмотрит, что в нем, и пришлет обратно. - Ну что вы! Портфель взял человек, хорошо знающий, что к чему. - Подождем - увидим... Однако с какой уверенностью он заявил, что красный портфель вернут! Я раздвинул раскладную лестницу перед стеллажами, поднялся на несколько ступенек и вытащил с верхней полки составленную А. Михелем "Энциклопедию смычковых инструментов". Пока я ее перелистывал, архитектор объяснил, что в ней интересна глава о крепостном музыканте из оркестра графа Н. П. рассказана басня о том, что он якобы сделал отличную балалайку из... гробовой доски. В коридоре раздались громкие, настойчивые телефонные звонки. Георгий Георгиевич воскликнул: - Междугородная! Смотрите все, что хочется! - и убежал. Я не стал брать уже прочитанные книги А. И. Лемана, а снял с полки премированное Падуанской академией наук сочинение Антонио Богателла, который приводил размеры всех (более сотни) частей скрипки. За ним проглянула папка с белой наклейкой на корешке, где красными чернилами было жирно выведено: "Е. Ф. Витачек". Я взял соседнюю книгу Д. Зеленского об итальянских скрипках и позади снова заметил папку: "Т. Ф. Подгорный". Это меня заинтересовало, и, снимая одну за другой книги первого ряда, я увидел во втором ряду папку: "А. Я. Золотницкий". Почему она такая толстая? Брать или не брать? А вдруг войдет архитектор? Ну и что же? Он сам разрешил мне смотреть все, что пожелаю... Я вынул папку, раскрыл. Вот пространное описание премированных на конкурсах скрипок "Анна" и "Жаворонок", перечень сортов пошедших на деки клена и ели, таблицы толщинок, замечания о головке, грифе, пружине, составах грунта и лака, а также мельчайшие подробности о качестве звука и тембра. А на новой странице сверху стояло: "Скрипка "Родина". Это было описание ее первых двух вариантов. С большим знанием указывались не только сорта дерева, но и размеры всех частей, кроме нижней деки. Откуда с такой точностью об этом узнал Савватеев? Далее: о грунте говорилось, что он будет изготовлен из таких-то соединенных с пчелиным воском смол. Но это же был открытый Михаилом |
|
|