"Матвей Ройзман. Вор-невидимка " - читать интересную книгу автора

гладить по слегка изогнутой, яркооранжевой спинке, где от середины в стороны
разбегались неясные узоры.
- Соловушко мой! Эх, соловушко!..
Он заплакал. Скрипач наклонился к нему. И старик прижался губами ко лбу
сына.
- Вот, сынок, - проговорил он, глотая слезы, - скрывал от тебя, все
скрывал! А для чего? Все равно с собой ничего не унесу! Много бы отдал,
чтобы пожить, поработать хотя бы годик! Я всему научил бы тебя, Михайла!
- А учеников? - тихо спросил я.
- Само собой... - еле донеслось до моих ушей.
Старик закрыл глаза и задремал. Михаил Андреевич вышел со мной из
комнаты.
Теперь я твердо убедился в том, что зря подозреваю скрипача: не мог же
он так безукоризненно сыграть роль любящего сына! Ни одного неискреннего
слова, ни одного фальшивого жеста! Для этого надо иметь воистину гениальный
актерский талант.
Да, но кто же взял красный портфель? И вдруг меня осенило: Савватеев!

КТО ТАКОЙ САВВАТЕЕВ?

В тот несчастливый день, пока я ждал в мастерской машину медицинской
помощи, я успел осмотреть все стамески и лишь на одной обнаружил сломанный
правый уголок. Судя по чернильной надписи на деревянной ручке, она
принадлежала самому Золотницкому. Стамеска мне ничего не подсказала.
Вспомнив, что какой-то слесарь чинил красный портфель, я выяснил его
адрес и узнал, что полтора года назад он с семьей уехал на целину.
Оставались ученики и коллекционер Савватеев. Прежде всего я решил
повидаться с ним.

Архитектор весело встретил меня, взял под руку и широко распахнул дверь
в свой кабинет. Войдя, я увидел справа на стене широкие зеленые шторки,
очевидно прикрывающие чертежи; в углу - застекленный сверху донизу шкаф с
коллекцией скрипок; левая стена сплошь уставлена книжными стеллажами, к
которым прислонена раскладная лестница. На свободных местах стен и за
стеклом стеллажей виднелись портреты скрипичных мастеров и скрипачей.
- Прошу в партер! - предложил Савватеев, указывая на высокое кресло
возле стола.
- Начинайте! - отозвался я ему в тон, сел и показал на шторки: -
Давайте занавес!
Савватеев работал в архитектурной мастерской, проектирующей
реконструкцию улицы Горького. Отдернув шторку, он стал водить деревянной
указкой по чертежу, рассказывая, что и где будет строиться.
В начале улицы, рядом с гостиницей "Националь", вырастет новый
гостиничный шестнадцатиэтажный корпус. На площади Пушкина расширится здание
редакции и издательского комбината "Известий" - фасад его протянется от
улицы Чехова до улицы Горького. Во всю длину магистрали в нижних этажах
многих домов откроются новые магазины, кафе, ателье. Они будут оборудованы
первоклассной техникой. Многие магазины станут работать без продавцов...
- Но там, где будут нерадивые директора и нелюбезные продавцы, -
добавил я, - мы увидим магазины без покупателей!