"Сакс Ромер. Возвращение доктора Фу Манчи ("Фу Манчи" #2) " - читать интересную книгу автора

его голосе что-то, заставившее полицейского изменить свое мнение о
происходящем. Он осветил письмо и, судя по всему, был немало изумлен.
- Если сомневаетесь, - продолжал Смит, - возможно, вам не знакома
подпись комиссара полиции, позвоните в Скотланд-Ярд из дома доктора Петри.
Мы сейчас туда возвращаемся.
Затем он показал на мертвого Форсайта:
- Помогите нам его отнести. Не нужно, чтобы нас заметили. Огласка здесь
ни к чему. Понимаете?
Констебль почтительно отдал честь, и все трое мы принялись за нашу
скорбную работу: мы подтащили Форсайта к краю лужайки, перенесли через
дорогу и внесли в дом, умудрившись не привлечь внимания бдительных соседей.
Свою ношу мы водрузили на хирургический стол.
- Надо сделать вскрытие, Петри, - распорядился Смит. - Констебль
позвонит в скорую, а я тут должен еще кое-что исследовать.
Он взбежал по лестнице в свою комнату и через минуту скатился вниз.
Хлопнула входная дверь.
- Телефон в холле, - сказал я констеблю.
- Благодарю вас, сэр!
Он вышел из операционной, а я зажег лампу над столом и стал изучать
отметины на лице Форсайта. Как я уже говорил, они имели форму продолговатых
наколок, причем довольно глубоких и какой-то странной грушевидной формы.
Одна такая ранка была на правом глазу.
Но самым странным были симптомы, или нет, скорее манера поведения
Форсайта, когда он буквально вывалился из-за деревьев на меня. У него явно
были поражены мускулы речевого и дыхательного аппаратов. И это лилово-синее
лицо, испещренное мелкими ранками (они были и на горле), ввергло меня в
состояние глубокой задумчивости. Мысленно я перебирал все известные мне
причины смерти, которые подходили бы к данному случаю. Но я так и не пришел
к сколь-либо приемлемому выводу. Подробный осмотр тела тоже ничего не дал.
Небо уже посерело, предвещая близкий рассвет, когда явились полицейские
вместе с каретой скорой помощи и забрали тело Форсайта.
Я как раз снимал свое кепи с вешалки, когда возвратился Найланд Смит.
- Смит! - воскликнул я. - Вы нашли что-нибудь?
Он стоял посреди холла в сером свете зарождающегося утра и растерянно
тянул себя за мочку уха. Было видно, как осунулось за ночь его загорелое
лицо. Глаза его горели тем лихорадочным блеском, который, признаюсь, одно
время я так не любил. Однако со временем научился понимать, что он
свидетельствует о чудовищном нервном возбуждении. В эти периоды Смит, как
правило, был в состоянии действовать с поразительным хладнокровием, а все
его способности обострялись до предела. На мой вопрос он тем не менее не
ответил.
- Есть у вас молоко? - спросил он резко.
Это было так неожиданно, что какое-то время я собирался с мыслями.
- Молоко?!
- Да-да, Петри! Я буду вам весьма обязан, если вы найдете хотя бы
немного молока.
Я уже повернулся, чтобы спуститься в кухню, когда вдруг...
- Петри! И остатки тюрбо* [Тюрбо - рыбное блюдо.] после нашего
вчерашнего обеда тоже были бы крайне желательны. А еще мне нужна небольшая
лопатка или совок.