"Розмари Роджерс. Это неистовое сердце " - читать интересную книгу автора

- Интересно, представляете ли вы себе, насколько смехотворно
выглядите?! Стоите мрачный, словно туча, орете на весь дом. Чего вы
надеетесь добиться? Думаете запугать меня криками? Вы такой жалкий, глупый
человек, мистер Шеннон! В других обстоятельствах ваши дешевые уловки могли
бы меня позабавить!
- Значит, я вас забавляю? - процедил он сквозь зубы, по-бычьи нагнув
голову. - Так вот, позвольте вам сказать, ехидная маленькая стерва, что
здесь мужской мир и, хотите вы этого или нет, без мужчины не обойтись!
- И вы называете себя мужчиной только потому, что выше меня ростом и
громче кричите?
Так, значит, я ехидная стерва! Будь я немного посильнее, содрала бы
кожу заживо с этой скотины!
- Нечего мне напоминать, что я мужчина, мисс! Но сильно сомневаюсь, что
вам известно, как должна себя вести настоящая женщина! Клянусь Богом, с
таким языком и манерой говорить с людьми вы кончите жизнь засушенной старой
девой!
- Лучше уж так, чем связаться с грубияном, воображающим, что может
сделать меня своей рабыней, - бросилась я в бой, забыв о достоинстве, о
решении сдерживаться любой ценой, чувствуя только, что руки чешутся отвесить
пощечину Тодду Шеннону; я так бы и поступила, не опереди он меня.
- Значит, притворяешься, что мужчины тебе безразличны, так? -
пробормотал он с сильным ирландским акцентом, проявлявшимся только в минуты
сильного гнева, и, схватив меня в объятия, бешено стиснул.
Я впервые почувствовала себя совершенно бессильной перед мощью этого
гиганта.
- Посмотрим, - прорычал он, и губы, эти тонкие, жесткие, ненавистные
губы слились с моими.
Руки все сильнее обхватывали меня, дыхания не хватало, а Тодд был
неподвижен, словно скала. Он долго, бесконечно долго целовал меня и, думаю,
наслаждался бесполезными попытками освободиться, яростными
нечленораздельными криками. По всему видно, он решил проучить меня, указать
настоящее место, и я ненавидела его за это, ненавидела все больше, потому
что он знал, как целуют женщин, и смог пробудить во мне странные, дремавшие
до сих пор ощущения. Поцелуи сэра Эдгара я терпела, не испытывая ничего,
кроме легкого раздражения.
Но Тодд Шеннон... О Господи, этот человек был дьявольски умен! Поцелуи
из яростных стали страстными, а потом преувеличенно нежными. Думаю, он знал,
что я испытываю, и это доставляло ему еще большее удовольствие.
Крайнее отчаяние придало изобретательности. Я притворилась, что слабею,
и, услышав торжествующий смешок, закрыла глаза и прижалась еще ближе.
Стальное кольцо объятий чуть разжалось.
- Будь я проклят, если под толщей льда не скрывается женщина! -
прошептал он, и ярость, невероятная, ослепляющая ярость при виде такой
наглости потрясла меня.
Высвободив руку, я ногтями вцепилась в его лицо, изодрав щеку, чувствуя
себя на седьмом небе; в глазах Тодда появилось ошеломленно-неверящее
выражение.
- Ты, здоровый дикарь! Воображаешь, я размякла от твоих поцелуев?!
- Будь ты проклята, лживая сука! - Он отбросил мои пальцы, чуть не
сломав запястье, и, заломив руки за спину, вновь прижал к себе. - Всякой