"Розмари Роджерс. Это неистовое сердце " - читать интересную книгу автора

Мне и без этого было о чем думать. Через несколько дней лорд и леди
Кардон давали грандиозный бал в честь моего двадцатилетия. Именно после бала
судьба моя вновь неотвратимо изменилась. Вечер удался на славу. Я танцевала,
пила шампанское, смеялась, флиртовала; только в шесть утра гости наконец
разошлись.
Я так устала, что, с трудом добравшись до комнаты, едва сумела снять
платье и, бросившись на постель, заснула, крепко, глубоко, без сновидений.
Разбудил меня яркий солнечный свет, внезапно заливший комнату.
- Зачем ты раздвинула шторы, Мартина? - пробормотала я, подумав, что
вошла горничная. - Который час? Я обещала поехать в парк...
- Может, лучше отложить прогулку? Тебе необходимо увидеться с одним
человеком - это жизненно важно для твоего будущего.
Я рывком села, широко раскрыв заспанные глаза. У постели стояла мать.
Ее я уж никак не ожидала здесь увидеть.
- Прости, что разбудила, - бесстрастно продолжала она, - но дело не
терпит отлагательств. Я отпустила Мартину и сама принесла тебе горячий
шоколад.
Я взглянула на нее, пытаясь привести мысли в порядок. Моя мать - леди
Фэнни. Все эти месяцы мы жили рядом как вежливые соседи, сталкивались в
коридоре и равнодушно проходили мимо. Именно по этому уклончивому отношению
я сразу поняла, что матери все известно, но она, как страус, прятала голову
в песок, не желая признавать очевидного. За это я презирала ее еще больше.
Моя мать - сводница? Она была любовницей сэра Эдгара Кардона, одновременно
оставаясь женой моего отца, и теперь по-своему, в извращенной манере, я
платила ей ее же монетой за боль, причиненную отцу.
Мы молча смотрели друг на друга несколько секунд, потом я медленно
протянула руку к чашке с шоколадом. Утренний свет не щадил леди Фэнни, хотя
лицо ее было покрыто, как всегда, толстым слоем румян и пудры. Возможно,
когда-то она была хорошенькой, но, как все пухленькие блондинки, быстро
увяла. И теперь в ярких лучах солнца я увидела ее по-настоящему - стареющую
толстую женщину, вызывающую лишь жалость... если бы я была способна жалеть
ее.
Словно не в силах слишком долго смотреть на меня, мать нетерпеливо
подошла к туалетному столику и принялась теребить щетки и расчески, ожидая,
пока я допью шоколад. Все это время мы молчали. Наконец я отставила чашку и,
увидев, что мать взяла колье из сапфиров и бриллиантов - подарок сэра Эдгара
ко дню рождения, лениво улыбнулась:
- Вам нравится? У меня есть такие же серьги и браслет. Но несомненно,
колье самое красивое, как вы считаете?
Мать уронила колье, будто обжегшись, и взглянула на меня с невыразимой
ненавистью, словно с лица ее вдруг слетела маска.
- Может быть, скоро ты сможешь сама покупать себе драгоценности,
Ровена. Если, конечно... проявишь благоразумие.
- Почему бы вам не отбросить все предисловия и не объяснить, зачем
пришли? Я очень хочу спать и не желаю разгадывать головоломки.
Спустив ноги с кровати, я встала, но, только заметив выражение лица
матери, поняла, что совершенно обнажена, и, рассмеявшись, потянулась за
прозрачным, отороченным кружевом пеньюаром, одним из многочисленных
сюрпризов сэра Эдгара.
- Боже! Насколько мы чужие друг другу! Не представляла, что моя нагота