"Розмари Роджерс. Это неистовое сердце " - читать интересную книгу автора

гладкой черной рамкой обрисовали лицо, придавая ему туманно-таинственный
вид. Кожа под тонкой тканью переливалась янтарем. Из зеркала на меня
смотрела прекрасная незнакомка. Неужели это необыкновенное, странное
создание действительно я? Я не могла отвести глаз от собственного отражения.
Наверное, в тот вечер безумие овладело душой и даже мысли не были моими.
Помню, что, осторожно подняв руку, коснулась губ, подбородка, со
странно-чувственной грацией, которой раньше не было. Я - женщина, только что
обнаружившая собственную неотразимую прелесть, индийская принцесса, которую
всю жизнь скрывали от мужчин, рожденная для того, чтобы дарить наслаждение
и...
Но тут магия была грубо нарушена, волшебство исчезло. Я не слышала, как
открылась дверь, только оглушительный стук оборвал великолепный сон. Я
обернулась, невольно вскрикнув от страха.
- Какого дьявола ты посмела так обращаться с Томом?! Предупреждаю,
девчонка, раз и навсегда...
Сэр Эдгар начал орать, громко, назойливо, а когда подошел ближе, я
почувствовала запах спиртного. Но тут крики затихли, челюсть отчима
отвалилась, а глаза широко раскрылись, но тут же сузились.
- Господи Боже! - прошептал он очень медленно, а выражение ярости
сменилось чем-то совершенно другим. - Неужели та самая скромная маленькая
старая дева?! Именно это ты скрывала столько месяцев под уродливыми
лохмотьями?! Для какого любовника бережешь эти сокровища, Ровена?
Все это время, пока он говорил со мной странно хриплым голосом, не
отводя глаз, жадно шаривших по моему телу, я оставалась на месте, не в силах
сделать ни единого движения. Но сэр Эдгар расхохотался и протянул руки.
- Подумать только... ты дурачила меня столько долгих недель, под моей
крышей! Да ты невероятная красавица, девочка! Прелестнейшее тело!
И потом, потом, когда он схватил меня, было слишком поздно. Гордость не
позволила кричать, молить его о милосердии, хотя, думаю, всякие просьбы были
бесполезны - он превратился в чудовище, одержимое похотью. Я боролась - била
его кулаками, вырывалась, чуть не падая от изнеможения. Но ему удалось
оттащить меня к кровати, сорвать жадными, хваткими когтями бесценное сари.
Красное возбужденное лицо нависло надо мной; он хрипло бормотал:
- Боже, какое прекрасное создание! Я должен взять тебя, понимаешь? Ты
не имеешь права скрывать такую красоту, не должна носить платья - с таким
телом!
Он поцеловал меня, закрыв рот жесткими губами, лишая воздуха, так, что
я задыхалась, пытаясь вырваться, закричать, но из горла вырывались только
нечленораздельные жалобные звуки.
Отчим навалился всей тяжестью, придавил меня, пока я не почувствовала,
что позвоночник вот-вот треснет, но эта боль была тут же забыта, поглощена
иной мучительной агонией, разрывавшей внутренности - словно между бедер
воткнули нож. Я вскрикнула, но его губы были плотно прижаты к моим. Помню
только, что тело мое судорожно изгибалось в муках, а он... он странно
стонал, задыхался и наконец, конвульсивно задрожав, затих.
Все было кончено. Он тяжело опустился на меня, горячий пот капал на мое
неподвижное тело, но ужасная боль прошла, я ощущала только липкую влагу,
струившуюся по ногам, и знала - это кровь. Я больше не была девственницей.
Отчим изнасиловал меня. Мой отчим. Я только наблюдала, как меняется его
лицо, расслабляются мышцы, вместо бешено-похотливого выражения появляется