"Розмари Роджерс. Это неистовое сердце " - читать интересную книгу автора

его и накрахмалить. Но вряд ли подобная одежда подходит для нашего климата -
по ночам очень холодно.
- Я привыкла носить такие платья в Индии, - холодно пояснила Ровена, -
а времени, чтобы купить другие, не было.
Пожав плечами, она накинула на плечи протянутую Эдамс шерстяную шаль,
мысленно спрашивая себя, чьи это обноски.
- Может, лучше принести обед сюда? - предложила Ровена. - Что-нибудь
легкое. Я не особенно голодна.
Сухо кивнув, Эдамс удалилась, оставив девушку одну у камина.
Ровена надеялась только на одно: если вести себя тихо, не попадаться на
глаза, может, о ней забудут.
Но на следующее утро ей было велено явиться в комнату матери, где
миссис Дженкс сняла с нее мерку, чтобы немедленно заказать платья и белье.
Сидящая в постели леди Фэнни казалась гораздо спокойнее, хотя
светло-голубые глаза покраснели, а веки слегка распухли.
Вздохнув, она оглядела дочь. Как похожа на Гая! Те же темно-синие
глаза, холодный, высокомерный вид, буйные черные волосы. Совсем ничего от
матери. Его ребенок, была им с самого начала, еще до рождения. Она рыдала и
упрекала мужа, он пообещал заботиться о сыне, когда тот родится, а жене
предоставить полную свободу. Сделка была заключена.
Родилась дочь, а сама Фэнни чуть не умерла при родах. Но Гай сдержал
свое слово, а вот Фэнни встретила Эдгара и потеряла голову. Дэнджерфилды
заботились только о своей бесценной чести и совсем не думали о людях и их
чувствах. Именно глупая гордость завела Гая в ловушку. И хотя Фэнни изо всех
сил уговаривала себя не думать об этом сейчас, неотвязная мысль сверлила
мозг: "Почему, почему она приехала? Повисла у меня на шее, как жернов! Эдгар
считает это моей обязанностью! Боится, что скажут люди! Но я не желаю, не
хочу иметь восемнадцатилетнюю дочь! Я ведь говорила друзьям, что мне совсем
немного лет..."
- Миледи, насчет костюмов для леди Ровены, - раздался резкий голос
миссис Дженкс, мгновенно вернувший ее на землю.
Ровена стояла посреди комнаты, глядя на нее этими холодными,
бесстрастными глазами.
Леди Фэнни, сделав над собой усилие, весело сказала:
- Ровена, какие цвета и фасоны ты предпочитаешь? Конечно, сейчас в моде
турнюры, но...
- Темные цвета, пожалуйста, - раздражающе спокойно велела девушка. - Я
в трауре по дедушке. И никаких турнюров, шнуровки и корсетов - что-нибудь
попроще и не очень облегающее.
Лицо миссис Дженкс вытянулось, леди Фэнни беспомощно всплеснула руками.
Если бы только Эдгар был здесь!
- Но, Ровена, - слабо запротестовала мать, - все молодые женщины носят
корсеты, если хотят хорошо выглядеть. Ты будешь показываться в обществе! Не
могу допустить, чтобы моя дочь выглядела неряхой!
"Она говорит так, словно быть плохо одетой - величайший в мире грех!" -
зло подумала Ровена, но вслух тихо ответила:
- Вряд ли я сейчас буду показываться в обществе, пока ношу траур. Даже
в Индии мы слышали, как строго королева следит за соблюдением приличий!
Дедушка и я очень любили друг друга, и я предпочитаю спокойно оставаться в
доме, читать книги и никому не мешать.