"Станислав Васильевич Родионов. Задание" - читать интересную книгу автора

- Подох, что ли? - спросила Ирка.
- Он боится испачкать белые штанишки, - хихикнул Шиндорга.
- Сейчас мы его оживим, - пообещал Бледный.
Он закурил сигарету, торопливо и шумно втягивая в себя воздух, пока ее
кончик не засветился рубиново. Затем подошел к отличнику, описал сигаретой
элегантную дугу и приложил этот огненный кончик к его подбородку.
Странная, почти липкая тишина накрыла Шатер. Лишь наверху от легкого
ветра беззаботно трепетали листочки. Пленник даже головы не откинул, глядя
на Бледного недоуменно, как на инопланетное чудо. Но свет, падавший сквозь
ветки, его выдал: лоб парнишки был мокрым, точно вместе со светом брызнуло и
дождем.
Леденцов сжал зубы с такой силой, что озноб пробежал по спине. И вместе
с этим ознобом его прошило неожиданное предчувствие: сейчас он узнает самое
главное про этих ребят, сейчас он увидит... Но как, что, почему? Сейчас все
решится...
Леденцов впился взглядом в лицо Бледного - бледное, вытянутое,
остервенелое от придуманной им пытки. Но что с его рукой? Она дрожит, словно
держит не бесплотную сигарету, а двухпудовую гирю. Что с его щеками? Почему
они предательски дрожат?
Теперь Леденцов глянул на Ирку. Та стояла с расширенными глазами и
бессильно повисшими руками. Никакой осанки. А где ее большие губы? Будто
мгновенно подсохли от далекого жара сигареты. Шевелятся... Сейчас закричит?
Леденцов смотрел уже на Грэга, который, казалось, забился в уголок
своего просторного замшевого пиджака. То ли от изучающего леденцовского
взгляда, то ли нервы потребовали мгновенной разрядки, но Артист схватил
гитару, вскочил и пропел в лицо отличнику:

Дорогая мамочка,
Вот меня и нет.
Остается в рамочке
На память мой портрет.

Леденцов не вытерпел и до Шиндорги взглядом не добрался... Протянув
руку, лейтенант отвел сигарету, под которой бурел ожог, походивший на
крупную родинку.
- Подожди... Как тебя звать?
- Олег Маслов, - ответила за него Ирка.
- Олег, во все времена и у всех народов стоять перед дамой на коленях
зазорным не считалось. Наоборот, честь. Что там на коленях - за дам жизнь
отдавали. Ты не думай, что это Ирка, твой враг... Тебя женщина просит!
Маслов не ответил, но глянул на Леденцова с печальным интересом.
- Олег, мне Ирка тоже пакость сделала, все подтвердят... Но поскольку
она женщина, я готов преклониться!
И Леденцов легко бухнулся на колени. Олег Маслов вытер ладонью мокрый
лоб и опустился рядом. Они стояли плечо в плечо, подняв глаза на Ирку-губу,
на женщину. Она слегка наклонилась, словно хотела как-то помочь им в их
покорности. И лицо ее, расцветшее удивлением, казалось даже красивым.
Леденцов стоял ликуя. Его предчувствие обернулось открытием...
В каждом из этих ребят все-таки была жалость. Есть в них жалость, он же
видел. В одиночку никто бы из них не додумался до такой пытки. Но эту