"Роберта Джеллис. Вересковый рай ("Хроники Роузлинда" #5) " - читать интересную книгу автора

чтобы разрешить ему уехать со своей матерью, когда та вышла замуж за
Корнуолла. И вдобавок слишком много денег королевства осело в казне де
Бурга, а не Генриха, что вынудило короля начать "доить" нас.
- Мне известно это. Тогда почему столько отчаянных воплей по поводу де
Бурга?
- Потому что король зашел слишком далеко. Имело смысл лишить де Бурга
власти и добытых нечестным путем доходов. Полагаю, что это даже необходимо
было сделать, чтобы держать его под контролем. Слишком многие считали
лорд-канцлера благодетелем, другие же опасались, что он может вернуть себе
власть, если будет находиться на свободе. Мы все согласились с этим, а
Феррарс, Корнуолл, Уоррен и Ричард Маршал поручились за него, чтобы
обеспечить ему достойное тюремное заключение.
- Вот, значит, что имел в виду Уолтер, когда стал неистовствовать по
поводу Генриха, что, мол, тот выразил сомнение в чести двух приближенных к
нему человек. Он имел в виду Корнуолла и Ричарда Маршала! Уолтер был так
зол, что я едва могла понять что-либо из того, что он говорил. Я лишь
уловила, что король уволил стражей де Бурга и на их место определил других.
- Уолтер рассказал тебе это? - спросил Саймон, ухмыльнувшись. Пока
Уолтер не встретил женщин из Роузлинда, он утверждал, что головы у женщин
пригодны лишь для того, чтобы на них росли волосы. Теперь он обсуждает
государственные вопросы с юной Сибелль!
- Не обращай внимания на Уолтера, - настаивала Сибелль. - Почему король
заменил охрану де Бурга? Он, что, хочет, чтобы тот страдал?!
- Нет, - медленно возразил Саймон. - Я не люблю Генриха, но он не
относится к людям, которые жестоки ради жестокости. Верно, он сделал более
суровыми условия содержания де Бурга под стражей, я даже слышал, что старика
держат в оковах, но тут совсем другая причина, а не просто желание проявить
жестокость. Мне кажется, Генрих по-прежнему боится этого человека, -
медленно произнес Саймон, нахмурив брови скорее из-за обуревающих его
мыслей, чем из-за раздражения или неприязни. Для него всегда было полезно
поговорить с Сибелль, так как, объясняя ей какие-нибудь вещи, он приводил в
порядок свои собственные мысли.
- Отец однажды рассказал, что, когда Генрих был ребенком, он всегда
немного боялся де Бурга. Он любил старого графа Пемброкского, и ты сможешь
подтвердить это, если послушаешь, как он и теперь говорит о нем. И епископ
Винчестерский приводил его в восхищение, как и сейчас тоже. Мне кажется,
отец прав: когда Генрих говорит о де Бурге, он становится похожим на
мальчишку, сбежавшего от сурового учителя и до конца не способного поверить,
что он все-таки сбежал.
- Но король наверняка должен был изжить подобное чувство. Прошло больше
года...
- Надеюсь, что ты ошибаешься, - перебил Саймон, и выражение лица у него
стало еще более хмурым. - Если причина вовсе не в этом, тогда король,
заменив охрану, нанес, по мнению Уолтера, преднамеренное оскорбление Ричарду
Маршалу.
- Но почему, Саймон? Я не вижу смысла в расспросах Уолтера. Он так
злится, его просто распирает от гнева. И папу мне тоже не хочется
спрашивать. Он чувствует себя несчастным из-за поведения короля.
- Ты уверена, что именно по причине поведения короля Уолтер брызжет
слюной и давится от гнева? - поддразнил Саймон. - Ты с каждым днем все