"Сьюзен Робинсон. Леди неукротимость " - читать интересную книгу автора

пускаться в смертельную скачку, когда рядом был Валентин, но сомнения и
подозрения охватили его без предупреждения.
Уткнувшись лицом в полотенце, которое висело на шее, Алексис
зажмурился. Если бы только он мог вспомнить больше о том, что случилось в
тот день, когда погибли его отец и сестра. Если бы только он был на сто
процентов уверен...
Но, возможно, это не имело значения. Он был очень мал, а Бог многое
прощает детям - по крайней мере, так говорил ему Фальк. И с тех пор он
очень старался быть хорошим, когда демоны не мучили его, как бы пытаясь
доказать себе, что он может быть таким. Алексис встал и схватил рубашку,
которую Мередит расстелил на кровати. От этого движения он почувствовал
резкую боль в плече и вздрогнул. Он сидел, уставившись на белое полотно
рубашки, когда вошел Мередит, чтобы ему помочь.
Он не удивился тому, что Фальк вернулся, когда он все еще одевался. Он
стоял неподвижно, пока его камердинер поправлял ему галстук, и смотрел на
Фалька. Тот стоял возле стола Алексиса, с шумом перелистывая страницы
какой-то книги и постукивая по полу ногой.
Наконец Алексис сжалился над своим кузеном и отпустил Мередита. В
конце концов, его бывший опекун заслуживал уважения. Он действительно был в
долгу перед Фальком Синклером, и чтобы выплатить этот долг, ему
понадобилось бы десять жизней. Шестнадцать лет назад Фальк оставил свою
успешную политическую карьеру, чтобы взять на себя заботы о полусумасшедшей
вдове, ее потерявшем от горя рассудок сыне и о поместье Гранвилей.
В тот кошмарный день, когда были убиты его отец и сестра, Фальк спас
его от кошмара. Как всегда, мысли Алексиса увильнули в сторону от тех
воспоминаний. Он снова задумался о Фальке и его самопожертвовании. Фальк
был консерватором, одним из тех тори, любимцев королевы, чья политическая
карьера быстро шла вверх. Привязанность Фалька к своему двоюродному брату,
отцу Алексиса, заставила его взять на себя опекунство над его сыном, когда
стало ясно, что нервная система Джулианы серьезно подорвана. Сейчас Фальку
было почти пятьдесят, но он не был удовлетворен своей жизнью, и Алексис не
мог его в этом винить.
Да, он оставался в долгу перед Фальком, между ними существовала
привязанность... нет, они любили друг друга. Конечно, тогда, когда Фальк не
пускался в свои религиозные тирады. Позже их отношения стали хуже,
благодарность Алексиса переросла в чувство вины, привязанность - в
неистовое раздражение, восхищение - в цинизм.
Алексис услышал, как Фальк резко перевернул очередную страницу книги.
Его раздражение всплыло на поверхность, и он попытался от него избавиться.
Попытка оказалась безрезультатной, и он решил, что лучше будет просто
скрыть его. Он кивнул Мередиту, и тот ушел с видом глубокого облегчения.
Как только за камердинером закрылась дверь, Фальк хлопнул по столу
книгой, с которой так плохо обращался.
- Бог свидетель, вы мне дорого обходитесь, сэр.
Алексис сгреб с серебряного подноса пачку писем и, устроившись у окна,
принялся их просматривать. Последовал удар рукой, и конверты разлетелись по
всей комнате. Алексис наблюдал, как бумаги падают на ковер, а потом поднял
глаза на Фалька.
Фальк пристально смотрел на него, но во взгляде Алексиса была та же
отстраненность, какая бывает видна во взгляде военного хирурга на поле