"Спайдер Робинсон. Жизнь коротка... (Авторское право)" - читать интересную книгу автора

белая фарфоровая ваза, по крайней мере, тысячелетней давности, на грубой
подставке вишневого дерева. Изумительная цветная фотография заснеженной
проселочной дороги, выполненная на серебряной фольге; по мере приближения
на фотографии менялось время суток. Хрустальный шар метрового радиуса,
внутри которого танцевала голограмма бессмертной Друммонд; так как она
перестала выступать до развития голографической техники, это,
следовательно, было дорогое машинное воссоздание. Маленькая гласситовая
камера с первой в мире вакуумной скульптурой - легендарным "Звездным
камнем" Накагавы. Каждый экспонат этой выставки бесцеремонно вторгался в
мысли, требовал внимания и напоминал о могуществе хозяина. Посетить
сенатора в его собственном доме значило проникнуться чувством смирения.
Дороти понимала, что так сделано умышленно, но не могла превозмочь себя.
Это раздражало ее, а ощущение раздраженности, в свою очередь, раздражало
еще больше.
В конце коридора находился лифт. Филипп ввел ее внутрь и нажал на
кнопку, не давая разглядеть этаж.
- Желаю тебе успеха, Дороги.
- Спасибо, Филипп. Каких тем следует избегать?
- Ну... Не говори с ним о геморрое.
- Мне бы и в голову не пришло...
Он улыбнулся.
- Наш уговор об обеде в среду остается в силе?
- Если ты не предпочтешь ужин.
Он слегка поклонился и отступил назад.
Двери лифта закрылись, и она тут же забыла о существовании Филиппа.
"_Создания разумные неисчислимы; я клянусь спасти их. Пагубные страсти
несметны; я клянусь искоренить их. Правда безгранична: я..._"
Двери лифта снова открылись, прерывая клятву Бодисатвы. Дороти даже не
почувствовала остановки; но догадывалась, что опустилась, по крайней мере,
на сотню метров.
Комната оказалась просторнее, чем она ожидала. И в этом огромном
помещении царило большое механическое кресло. Казалось, оно царило и над
тем, кто в нем сидел. Обманчивое впечатление. Невзрачный владелец кресла
на самом деле свободно распоряжался этим колоссальным домом и, в
значительной степени, всей страной.
В комнате шла симфония ароматов, пассаж корицы из "Детства"
Булашевского, ее любимое место; это придало ей смелости.
- Добрый день, сенатор.
- Здравствуйте, миссис Мартин. Счастлив приветствовать вас у себя дома.
Прошу простить - не могу подняться.
- Вы так любезны, что согласились принять меня.
- Человек моего возраста по достоинству в состоянии оценить общество
столь очаровательной и умной женщины, как вы.
- Сенатор, когда мы начнем разговор?
Он приподнял ту часть лица, где когда-то была бровь.
- До сих пор нами не сказано ни слова правды. Ваш любезный прием
обошелся мне в три тщательно подстроенные услуги и кругленькую сумму
денег. Принимаете вы меня с нежеланием. Мне известно о восьми ваших
любовницах; я по сравнению с любой из них жалкая замарашка. У нас нет
времени, а дело - неотложной важности. Может быть, начнем?