"Нора Робертс. Цветок греха ("Сестры Конкеннан" #3) " - читать интересную книгу автора

где мы встретились, и глядеть через воды океана в сторону Нью-Йорка... в
мою сторону...
Его звали Томас Конкеннан, и был он, как я уже сказала, фермером... И
поэтом.
Аманда замолчала. Шаннон тоже хранила гробовое молчание, а когда
задала вопрос, голос у нее был напряженный, неуверенный:
- А ты... Виделись ли вы когда-нибудь потом?
- Нет, - ответила мать. - Я писала ему иногда, и он отвечал... - Сжав
губы, она пристально посмотрела в лицо дочери и, решившись, продолжила: -
Вскоре после моего возвращения в Нью-Йорк я поняла, что беременна.
Шаннон затрясла головой, как бы не желая верить.
- Беременна? - переспросила она. Снова тряхнула головой и попыталась
высвободить руку из пальцев матери. Она догадывалась уже, что будет сказано
дальше, и не хотела этого слышать. - Но... Но зачем?
Разве...
- Я была во власти любви. - Аманда еще крепче, насколько хватало
угасающих сил, опять сжала руку дочери. - С самого начала это было сильнее
меня.
Никогда до того я и не мечтала, что у меня будет ребенок, что я найду
кого-то, кто полюбит меня настолько, чтобы захотеть от меня ребенка. Но
сама я очень хотела иметь этого ребенка. О, как хотела! И благодарила бога,
что он послал мне такого человека. А печаль и сожаление испытывала лишь
потому, что понимала: никогда не разделить мне с Томасом того, что принесла
нам наша любовь. Никогда... Снова молчание. И потом:
- Его ответное письмо на мое сообщение о ребенке было полубезумным. Он
хотел немедленно бросить все и приехать, потому что я не должна быть одна в
такое время, он боится за меня. Я знала, что он сделает то, о чем писал. Но
также знала, что это было бы непорядочно по отношению к его семье,
неправильно. В то время как моя любовь к нему не была ошибкой. Я написала
ему свое последнее письмо, в котором впервые солгала, когда сообщила, что
ничего не боюсь, что я не одна и собираюсь уехать из Нью-Йорка...
- Ты устала, мама, - Шаннон не хотела больше ничего слышать об этом.
Она чувствовала, ее мир покачнулся и нужно что-то сделать, чтобы
восстановить в нем равновесие. - Ты говорила слишком долго. Отдохни, и пора
принять лекарство.
- Он бы полюбил тебя! - В голосе Аманды была бессильная ярость. - Если
бы у него только была возможность. В душе я всегда знала, что он любит
тебя, хотя никогда не видел.
- Перестань, мама. Не надо больше... - Шаннон отодвинулась от нее,
поднялась со стула. Она чувствовала легкую дурноту, вся кожа, казалось,
сделалась сразу холодной и очень тонкой. - Не хочу дальше слушать. Мне не
нужно...
- Ты должна, - громким шепотом прервала ее мать. - Прости за боль,
которую причиняю, но ты должна знать все. Я уехала, - продолжала она,
убыстряя речь. - Мои родные были в бешенстве, когда я сказала им, что
беременна. Они велели мне убираться, требовали, чтобы я избавилась от
ребенка. От тебя. Там, куда уеду. Чтобы все было сделано тайно и тихо, не
вызывало пересудов, не навлекло позора на меня и на семью. Но я готова была
умереть, только бы сохранить тебя, плод нашей с Томом любви. В своем доме я
услышала много страшных слов, угроз и обвинений, приказов и требований. Они