"Джон Мэддокс Робертс. Островитянин (Земля Бурь-1)" - читать интересную книгу автора

испугаются не так сильно.
- Спасибо, Ребья, что бы я без тебя делал?! Пожалуй, за это я не стану
рассказывать женщинам, чем ты намедни занимался с каггой-двухлеткой!
Вернувшись в хижину, Гейл надел набедренную повязку и меховые
украшения, затем повязал на лоб ленту, мечтая о том дне, когда волосы
наконец снова отрастут, и он сможет заплести их в косички. После этого
юноша снял с копья чехол, спрятал его в сумку и пошел к сараю, где уже
собрались младшие воины. Они оглушительно хохотали и брызгались водой.
У сарая, рядом со стойкой для копий и грудой метательных палок, стоял
горшок с маслом, выжатым из кулачного ореха. Ореховыми деревьями порос весь
берег, их плоды очень напоминали человеческий кулак. В пищу они не
годились, но из них выжимали пахучее масло, которым смазывали металл от
ржавчины и наносили на кору, чтоб не пропускала влагу. Гейл смазал копье,
потом натер руки, плечи и грудь, чтобы кожа стала золотистой, а затем
легкой походкой направился к шесту. Шест этот, толщиной с бедро взрослого
мужчины, был сделан из бронзового дерева, с вырезанными символами Духа, и
считался защитным тотемом стойбища. Его венчал череп ночного кота. Когда
племя перебиралось на другое пастбище и приходилось вновь разбивать лагерь,
шест непременно брали с собой и нести его было отнюдь не легкой задачей.
Это дерево называли бронзовым отнюдь не за цвет - на самом деле, оно было
почти черным, - а за то что тяжестью и прочностью оно почти не уступало
металлу.
Солнце еще не успело подняться над горизонтом даже на два пальца, а
водоноши уже были все в сборе. Здесь было девять младших воинов, и старший
над ними - добродушный лентяй Кампо. Мужчины племени шессинов отличались
красотой, но Кампо выделялся даже среди них. На шее он носил целые связки
ярких бус, а также ожерелье из кованого серебра, которое выменял у
чужеземцев, - предмет его особой гордости. Увидев, что все наконец
собрались, Кампо махнул копьем, и группа рысцой двинулась вперед. Это была
их обычная манера передвигаться, если требовалось пройти более десятка
шагов; бежать так шессины могли часами, даже обремененные поклажей и
оружием.
В двух лигах от лагеря, в излучине мелководной речушки Бинды, стояла
деревня, состоявшая из разбросанных в беспорядке полусотни хижин и
нескольких вытянутых в длину домов собраний. Чуть дальше находились загоны
для скота. Деревню окружал высокой вал, с вершиной, обсаженной колючим
кустарником. Такая ограда защищала людей и скот от ночных хищников. Что же
касается людей, то с ними шессины всегда выходили сражаться в открытом
поле, считая для себя позором укрываться за стенами.
Заходить в деревню юноши не стали, а вместо того свернули к запруде, у
самого берега реки. Ее дно было выложено широкими плоскими камнями, чтобы
грязь и ил не мутили воду.
Одновременно с юношами, из деревни вышли несколько женщин и тоже
направились к запруде. Вскоре они встретились.
Одевались шессинки, особенно замужние, весьма целомудренно: их пестрые
наряды тщательно прикрывали тело от локтей до коленей. Незамужним были
позволены небольшие вольности: они оборачивали себя длинными полосами
ткани, завязывая концы через плечо. Самые смелые умудрялись сделать это
так, что сбоку, от плеча до бедра, оставался разрез. Носить такое одеяние
считалось большим искусством: приходилось внимательно следить, чтобы разрез