"Барри Робертс. Шерлок Холмс и талисман дьявола ("Шерлок Холмс") " - читать интересную книгу автора

о старых наших делах он вспоминал только затем, чтобы похвастаться своими
детективными приемами. Меня же судьба наших клиентов продолжала
интересовать, и впоследствии я не мог удержаться от того, чтобы не
поразмышлять об этом на досуге. Вот почему я испытал большое удовольствие,
когда прошлой зимой на Стрэнде встретил одного хорошо одетого американца,
лицо которого показалось мне знакомым, хотя имени его я вспомнить никак не
мог.
- Доктор Ватсон! - закричал он. - Ведь вы - доктор Ватсон, не так ли? -
И наградил меня теплым крепким рукопожатием.
На языке у меня вертелось его имя, но я никак не мог его вспомнить, а
он громко рассмеялся, заметив мое замешательство:
- Нет, сэр! Вы и не должны меня узнать. Миновало больше двадцати пяти
лет, и в то время я был еще тощим юнцом. Зовут меня Харден, Джон Винсент
Харден Младший!
Это имя вызвало у меня воспоминания об одном из самых необыкновенных
случаев, которым мы с Холмсом занимались. Я быстро уговорил Хардена пойти со
мной к Симпсону, где подавали лучшие для военных времен бифштексы. И мы
стали вспоминать.
Ему было уже за сорок, и из худощавого юноши он превратился в
достаточно плотного мужчину. Он очень был удивлен, услышав, что Холмс
удалился от дел и посвятил себя разведению пчел, и сказал мне, что его отец,
Харден Старший, давний наш клиент, уже умер. Харден Старший нажил огромное
состояние на выращивании виргинского табака. На мой вопрос, что он делает
сейчас в Англии, Харден ответил, что занимается поставкой американским
экспедиционным войскам, находящимся во Франции, консервов.
- А к театру вы совсем потеряли интерес? - спросил я.
Он печально улыбнулся:
- Да, доктор, отец настоял на своем, и я на первых порах стал
выращивать вместе с ним табак. Мое лучшее и последнее представление я дал
для мистера Холмса. Я играл замечательную роль, и зрителям это понравилось.
После этого никакой театр уж не мог прийтись мне по нраву! Но мой сын сейчас
так же увлечен кино, как я в свое время сценой. Говорит, что, когда
подрастет, уедет в Калифорнию создавать себе имя.
Харден спросил о добровольном "Нерегулярном войске с Бейкер-стрит", об
этих замечательных уличных мальчишках, которые многие годы были в Лондоне
глазами и ушами Шерлока Холмса. Я ответил, что мне было наверняка известно:
двое погибли во Фландрии, а один получил медаль "За военные заслуги".
Мы приятно провели вечер и расстались около ресторана, но эта встреча
побудила меня при первой возможности достать свои записки двадцатилетней
давности. Видно, наша встреча произвела такое же впечатление и на Хардена,
потому что вскоре я получил от него письмо и немного табака с его плантации.
Он не так хорош, как смесь "Старая Аркадия", но поставки ее с началом войны
стали нерегулярными, так что и на том спасибо.
Его письмо передо мной:
"Френчмен, 13, Рид
Кэррон Каунти,
Виргиния,


США.