"Карен Робардс. По ту сторону небес " - читать интересную книгу автора

ночевать на лестнице.
- Но в каждой комнате только одна кровать!
Кэролайн уже поняла, что Даниэль относится к разряду людей, которые с
трудом усваивают новые идеи.
- Не думаю, что Мэт будет доволен, если мы с ним будем спать на одной
кровати. Когда-то нам уже приходилось, и он сказал, что скорее будет делить
постель с медведем гризли. Да и я тоже.
- Чтоб его, вашего Мэта! - огрызнулась Кэролайн. Затем, сознавая свое
поражение, вздохнула: - Ладно, будь по-вашему, но только отнесите мои
чемоданы наверх, чтобы они здесь не мешались. Мы оставим все как есть, пока
Мэт не придет.
Кэролайн намеренно передразнила тон Даниэля, каким тот говорил о Мэте
как о некоем высшем существе. Однако он либо не понял ее насмешки, либо не
придал ей значения. Как бы то ни было, Даниэль с видимым облегчением
подхватил первый из чемоданов и начал поднимать его вверх по лестнице.
К тому времени, как мужчина затащил все три чемодана наверх, Кэролайн
уже вовсю трудилась. Она обнаружила примыкавшую к кухне небольшую гостиную,
где, помимо разнообразных припасов, оказался умывальник. Над ним висело
крошечное зеркало, в котором можно было увидеть только часть лица, но этого
оказалось достаточно, чтобы кое-как привести себя в порядок после столь
неудачного знакомства с местными домашними животными. Кэролайн вымыла лицо и
руки, закрепила шпильками выбившиеся из прически волосы и, печально вздохнув
о незавидной судьбе своего лучшего платья, принялась разгребать завалы на
кухне. По крайней мере, ей теперь не придется беречь платье. Заткнув край
подола за пояс, чтобы спрятать прореху, его вполне можно было использовать
для той работы, которой она и собиралась заняться. Больше ее выходной туалет
уже ни на что не годился и со временем пойдет на тряпки.
- Что я должен делать? - уныло спросил от двери Даниэль.
Кэролайн велела ему разжечь огонь, затем заставила отнести горшки и
прочие кухонные принадлежности к ручью, отскоблить их там от налипших на дно
остатков пищи, а затем основательно продраить речным песком. Сама Кэролайн
трудилась с ним бок о бок, погрузив руки в ледяную воду. Одновременно
девушка никак не могла отделаться от чувства нереальности происходящего,
которое грозило нахлынуть на нее всякий раз, когда она отвлекалась от
тяжелой и нудной работы. Действительно ли она та самая Кэролайн Везерби,
красавица, в честь которой провозглашали тосты в десятках прокуренных
игорных домов? Она ли это, с онемевшими от холода пальцами, занятая столь
грубой и грязной работой? Как бы смеялись, увидев ее сейчас, все те мужчины,
которые безуспешно пытались сделать Кэролайн своей - если не женой, то
любовницей, как радовались бы, наверное, тому, насколько низко она пала. И в
то же время ей, как ни странно, даже нравилось ее нынешнее положение.
Честный труд неожиданно показался намного желаннее того обмана, в котором
она жила до сих пор. Пора признаться самой себе: в течение многих лет она
была подставным лицом в темных делах отца, чем-то вроде красивой приманки,
которую он использовал, чтобы заманивать в ловушку ничего не подозревающих
дураков и обчищать их карманы. Пока жертвы Марселла Beзерби жадно пожирали
глазами его прекрасную дочь, он успевал спрятать мешавшую ему карту или
незаметно достать из рукава туза. Только уходя домой с весьма отощавшими
кошельками, игроки понимали, что их потери не будут возмещены так, как они
себе представляли. До самой болезни отца ей почти каждый вечер приходилось