"Ален Роб-Грийе. Проект революции в Нью-Йорке" - читать интересную книгу автора

положении, ибо с полной искренностью не смог бы утверждать, принесло ли мне
это незаконное обладание больше удовольствий, нежели тревог. Но все
сожаления и возвраты вспять уже ничего не могут изменить, ибо в это самое
время начатое мною повествование продолжается в районе Гарлема, в слишком
натопленной квартире на Сто двадцать третьей улице, где лже-полицейский в
форме объявляет Джоан, что она приговорена к смерти параллельным трибуналом
специальной юрисдикции и что, согласно установленным правилам, будет сначала
подвергнута длительной пытке, дабы получить полное признание вины и все
подробности, имеющие отношение к заговору. Впрочем, добавляет он, ему не
терпится приступить к этому ответственному делу не только по приказу, но и
по влечению души, ибо его, несомненно, ждет большое удовольствие, ведь
военные сапоги и форменная рубаха вовсе не означают отсутствия человеческих
чувств. И, разумеется, время не будет потрачено даром, даже в том весьма
вероятном случае, если она сумеет рассказать лишь то, что уже известно
органам правосудия.
Судя по всему, полицейский рассматривает свое последнее заявление как
изысканный комплимент безупречной красоте жертвы, ибо сопровождает его
легким Наклоном головы и торса - в несколько угловатой, но вполне светской
манере. Не в силах оценить этот знак внимания при подобных обстоятельствах,
молодая женщина, чьи руки по-прежнему подняты над рыжими волосами,
рассыпанными по плечам в очаровательном (или вызывающем) беспорядке,
отступает к стеклянной перегородке, и в ее непомерно расширенных зеленых
глазах ясно читается испуг (или дикий страх, или це-пенящий ужас, и т. д.).
- Вижу, вы уже приготовили некоторые инструменты, - говорит он с тонкой
улыбкой, не сводя автоматного дула с живота осужденной и одновременно
указывая кивком на гладильный стол, где сверкают ножницы с остро заточенными
лезвиями и уже начинает дымиться электрический утюг на шелковом платье.
Он думает при этом, что стол также может пригодиться, поскольку у него
очень удобная удлиненная форма, а металлические ножки, разведенные в
стороны, придают ему большую устойчивость; на них, впрочем надеты небольшие
кожаные ремешки, которые, кажется, и предусмотрены для того, чтобы закрепить
в неподвижном положении конечности. Полицейский даже спрашивает себя, могут
ли они иметь еще какое-нибудь предназначение. Чуть не задав этот вопрос
жертве, он забывает о нем, как только вновь обращает взор на обнаженное
тело.
- Мы начнем с изнасилования, - произносит он. - Разумеется, я буду
насиловать вас многократно в ходе допроса, в соответствии с нашими
инструкциями, но мне хочется совершить первое соитие, не связывая вас. Этот
телевизионный репортаж немного возбудил меня, хотя люди нашей профессии,
можете мне поверить, и не такое видывали. Я заметил, когда стоял на балконе,
что вам также понравились кульминационная сцена; следовательно, вы способны,
хотя бы поначалу, с интересом воспринять то, что вам предстоит, и я рад за
вас. (Ведь для меня, как вы понимаете, не слишком важно, получает ли
удовольствие партнер, и я не возвожу это обстоятельство в фетиш). Итак,
ложитесь вот сюда, на диван.
Нет, не так, колени подгибать не нужно. Вот теперь хорошо: повернувшись
к стене. Обопритесь на запястья.
Голову запрокиньте: это гораздо красивее. Покачайте немного бедрами.
Ляжки раздвинуть шире! И прогнитесь как можно сильнее. Вот так! Верно
говорят, что у вас превосходное сложение; кожа очень гладкая и на вид, и на