"Ален Роб-Грийе. Проект революции в Нью-Йорке" - читать интересную книгу автора

Рассказчик - будем говорить "я", чтобы было проще - раздраженный поведением
своих спутников, слегка удаляется от них, чтобы посмотреть, не осталось ли
чего за кустами аукубы; и девица не находит ничего лучшего, как придти
шарить в том же месте, будто не заметив, что там уже кто-то есть.
- Смотри-ка! И ты здесь, - говорит она.
- Как видишь... Что это с Бен Саидом?
- Да так... пустяки...
- А все же?
- Похоже, ты натворил дел... а отдуваться приходится ему.
- Да? Почему же ему?
- Потому что Фрэнк приказал следить за тобой, а он не хочет шпионить.
- Славный парень! Что же такого я натворил?
- Ты вроде бы прячешь у себя кого-то... Из тех, кого уже давно было
приказано ликвидировать.
- Вон оно что.
- Я ему сказала, что все это бредни.
- Еще раз спасибо. А что ты на самом деле об этом думаешь?
Она отвечает не сразу: притворяется, что увидела еще одну пачку,
засыпанную палыми листьями. Затем поднимает голову и, словно бы случайно,
смотрит мне прямо в глаза с какой-то явной дерзостью. Полагаю, я уже
упоминал, что губы у нее пухлые, хорошо очерченные, блестящие, всегда как бы
чуть влажные; а лицо ее в темноте ночи походит на теплое молоко. Хотелось бы
мне узнать наверняка, сколько пуэрториканской крови течет в жилах этой
красивой твари.
- Ну, я думаю, - произносит она чересчур медленно, - что это
действительно бредни.
Когда она говорит, рот ее словно колышется в полусумраке глубоководья:
она похожа на рыбу, чьи дряблые замысловатые складки без конца меняют форму,
никогда не теряя, однако, своей прекрасной симметрии наподобие чернильного
пятна, раздавленного в сложенном пополам листке бумаги.
- Чудесно, - говорю я, - но лучше бы ты занималась своими делами.
Я тут же пожалел об этой лишней фразе. Ведь мне показалось, будто в ее
больших зеленых глазах сверкнул огонек ненависти и злобы. Разумеется, это
всего лишь игра воображения: в этих кустах так темно, что нельзя было бы
различить даже цвет глаз, если бы я не знал его прежде.
ДР выпрямляется гибким движением уверенного в себе хищника, расправляя
плечи и выгибая грудь так медленно, словно ее показывают в рапидной съемке.
Она отходит: ее голая шея, белая и округлая, сверкает, словно лезвие ножа, в
резком свете фонаря.
Я говорю, желая загладить неловкость:
- А что с тем типом по объявлению, все нормально идет?
- Все как надо, - отвечает она, - спасибо.
- Ты еще раз пойдешь туда?
- Да, сегодня ночью. Но ты лучше бы занимался своими делами.
Глядя, как она небрежно вышагивает к машине, я подумал, что она и в
самом деле хорошо сложена, раз позволяет себе носить такие облегающие брюки
и свитер. Одновременно мне пришла в голову мысль, что эта прекрасная белая
плоть просто создана для того, чтобы насладиться зрелищем красивой казни.
Поднимаясь, я ощутил сильную боль в коленях, затекших от того, что мне
слишком долго пришлось держать ноги в полусогнутом положении. Пока суставы