"Ален Роб-Грийе. Проект революции в Нью-Йорке" - читать интересную книгу автора

Между тем, справа в кадре появляется на переднем плане мужчина с
серебристыми волосами, в белом хирургическом халате со стоячим воротничком;
на три четверти его видно лишь со спины, так что лица различить невозможно,
а профиль только угадывается. Он направляется к связанной молодой женщине и
несколько мгновений разглядывает, смотря сверху вниз и частично загородив ее
ноги своим телом. Жертва, по-видимому, находится в бессознательном
состоянии, поскольку при приближении мужчины не вздрагивает, сохраняя
прежнюю позу; впрочем, если получше приглядеться к кляпу и к его
расположению прямо под носом, становится понятно, что на самом деле это
тампон, пропитанный эфиром к нему пришлось прибегнуть, чтобы сломить
сопротивление, ожесточенность которого доказывают разметавшиеся пряди волос.
Врач, наклонившись вперед, опускается на одно колено и начинает
развязывать веревки, стягивающие щиколотки. Послушное теперь тело само
ложится на спину, в то время как решительные руки раздвигают колени,
открывая гладкие шоколадные бедра, которые блестят матовым светом в лучах
лампы; однако грудь не выгибается, поскольку руки остаются по-прежнему
связанными за спиной; лишь сами молочные железы, благодаря этому движению,
больше открываются для взгляда: твердые, словно два пропорциональных купола
из пластмассы, они чуть бледнее тела, тогда как околососковые окружности
(немного припухлые, но не такие уж широкие для полукровки) выделяются
красивым оттенком сепии.
На секунду приподнявшись, чтобы взять с металлического столика какой-то
тонкий инструмент длиной примерно в тридцать сантиметров, доктор снова
опускается на колени, но слегка правее, так что полы белого халата закрывают
теперь верхнюю часть бедер и низ живота. Руки врача, сейчас невидимые,
производят там некую операцию, характер которой определить затруднительно. В
любом случае, поскольку девушка находится под воздействием наркоза, речь не
может идти о пытке, для которой маньяку понадобилась жертва, избранная
исключительно за красоту тела. Вполне возможно, что здесь насильно
производится искусственное осеменение (тогда инструмент, которым пользуется
хирург, представляет собой катетер) или же другой чудовищный медицинский
опыт, осуществляемый, разумеется, против воли самой пациентки.
К сожалению, остается неизвестным, что собирался сделать со своей
пленницей хирург в белом халате, так как именно в этот момент с треском
распахивается дверь в глубине, и в кадре появляется третий персонаж -
высокий мужчина, застывший в проеме. Он одет в безупречный черный смокинг,
лицо же его и вся голова скрыты под маской из тонкой кожи цвета сажи; в ней
прорезано лишь пять отверстий: узкая щель для рта, два небольших кружка -
для ноздрей, и овальные дырочки покрупнее - для глаз, прикованных к доктору,
который, медленно поднявшись, начинает отступать к другой двери, тогда как
за фигурой в маске возникает субъект довольно хилого сложения: это маленький
лысый человек в рабочем комбинезоне, у которого на широком ремне,
перекинутом через плечо, висит ящик с инструментами - должно быть, он
водопроводчик или электрик, или слесарь. Последующая сцена - неизменно одна
и та же - разыгрывается стремительно.
Сразу видно, что ее повторяли много раз: каждый участник знает свою
роль наизусть. Слова и жесты следуют друг за другом плавно, со слаженностью
бесперебойно работающих шестеренок, крутящихся в хорошо смазанном механизме,
но тут внезапно гаснет свет. Передо мной лишь запыленное стекло, на котором
между сплетенными спиралями из толстого железа, окрашенными в черный цвет,