"Мишель Рио. Мерлин [F]" - читать интересную книгу автора

сам преподнес меч Артуру в день его коронации. Это был его меч. Так, отец убил
своего сына. Но, без сомнения, и сын не остался в долгу перед отцом, потому что
ничто, кроме смерти, не могло вынудить Артура расстаться с чудесным мечом. Я
снова принялся за свои поиски, но так и не нашел того, что искал. Тогда я
спешился, выдернул меч из тела Мордреда и привязал его к своему поясу. Потом,
охваченный какой-то неосознанной любовью, я обхватил его руками и перекинул
через круп своего коня. Тело было большим и очень тяжелым, но я почувствовал,
что мои иссохшие члены нисколько не потеряли своей силы. И при виде такой
прочности жизни, крепко державшейся во мне - знамении бессмертия посреди
всеобщего разрушения, проклятия сознания, обреченного на вечное одиночество в
пустыне забвения, сердце мое горестно сжалось в неизбывной тоске.
Я продолжил свой путь и поднялся на высоту, с которой видны были окрестные
камланнские поля. На севере - от края и до края земли - тянулась Адрианова
стена, скрываясь далеко на востоке, залитая последними лучами заходящего солнца.
На юге был разбит огромный лагерь. Туда я и направился. По мере того как я
подъезжал к нему, я видел движущиеся фигурки людей. Одни беспокойно сновали взад
и вперед. Другие, согнанные в кучу, сидели на земле. Казалось, что они были
связаны. Очевидно, все же кто-то остался в живых - ничтожные победители и
побежденные в этой чудовищной бойне. Несколько человек вышли мне навстречу. Один
схватил под уздцы моего коня.
- Кто ты? - спросил он меня.
- Я - Мерлин.
На мгновение наступило общее замешательство; охваченные ужасом, они словно
потеряли дар речи. Потом один старый воин вышел вперед и поцеловал край моего
плаща.
- Я узнаю тебя, государь. Я был в сражении при Бадоне, незадолго до твоего
исчезновения. Но ты не можешь знать моего имени, я - лишь один из тысяч твоих
солдат, чье лицо и тело исказило время, не властное над тобой.
- Я тоже узнаю тебя. Ты был возле Леодегана, когда он умер.
Он заплакал. И в слезах его была благодарность и как будто облегчение, как если
бы повергнутый и сдавший неузнаваемым мир вдруг обрел смысл, как если бы то, что
он с ужасом считал концом всего, оказалось лишь очередным поворотом. "Народ
последует за тобой, потому что ему не столь важно понимать, сколько хочется
верить", - вспомнились мне слова Блэза.
- Успокойся, - сказал я ему. - И отвечай мне. Ты был за Мордреда или Артура?
- За Артура, потому что я не изменяю своему королю.
- Где король? Он мертв?
- Ранен. Между жизнью и смертью. Он в своем шатре.
- А все вожди?
- Погибли.
- Перенесите Мордреда в королевский шатер.
Они были растеряны, но беспрекословно повиновались. Я вошел в шатер. Могучее
тело покоилось на ложе, покрасневшем от крови. Оно было обнажено до пояса -
широкая рана рассекала грудь. В нем читалась одновременно сила и старость.
Мышцы, поддерживаемые постоянными трудами, были выпуклыми, но время сделало их
узловатыми, лишило той совершенной, полной и изящной соразмерности, какая
свойственна молодому телу. Вытянувшееся исхудавшее лицо, почти такое же белое,
как и пышные седые волосы, обрамлявшие его, сохраняло, несмотря на морщины,
правильную красоту черт. Он был исполнен необыкновенного достоинства и
благородства. Это был Артур, тот же самый и немного другой. Некоторое время я