"Джон Ринго, Линда Эванс. Дорога на Дамаск " - читать интересную книгу автора

программы не работают! Перестала действовать сложная цепочка, включающая в
себя элементы неструктурного программирования и произвольные эвристические
протоколы, которые позволяют мне учиться на собственном опыте. Кроме того,
бездействует одна крайне старомодная логическая схема. Обнаружив элементы,
заблокировавшие мои системы, я прихожу к выводу, что гусеницы и пушки не
слушаются меня в первую очередь из-за странной схватки с безоружным
ребенком.
Чтобы выполнить задание, я должен или переломить ситуацию, или привести
в порядок зависшие логические элементы. Изменить ситуацию, конечно, намного
легче. Я - машина весом в четырнадцать тысяч тонн, а передо мной малолетний
ребенок.
- Убирайся, а то я тебя раздавлю! - реву я.
Эта пустая угроза, разумеется, не возымела ни малейшего действия.
Ребенок еще крепче сжал игрушечное ружье в руках и не сдвинулся с места.
- Убирайся, а то я буду так реветь, что проснется твоя мама!
- Только попробуй!
Мои внешние динамики способны перекрыть грохот любого сражения.
Поддерживавшая меня пехота всегда слышала их даже среди адских взрывов. Я
включаю динамики на полную мощность, но из них не доносится и мышиного
писка.
Будь я человеком, я взвыл бы от ярости.
Я перепробовал все угрозы и уговоры, какие только смог изобрести, но
ребенок стоит, где стоял, сверля меня ненавидящим взглядом и сжимая в руках
игрушечное ружье.
Я пытаюсь открыть огонь из минометов по ущелью за фермой, но минометы
слушаются меня не больше, чем гусеницы и пушки. Я выбиваюсь из сил ровно
двадцать девять минут и тринадцать секунд. Хотя я их и не вижу, в ночном
небе над Джефферсоном уже наверняка взошли оба его спутника, но я не сдаюсь.
Ведь не может же этот ребенок не есть и не спать!
Внимательно изучив игрушку в руках у ребенка, я обнаружил два типа
теплового излучения. Выходит, она изготовлена из двух разных материалов.
Один материал темнеет на фоне светлых пятен теплой кожи ребенка. Ему придана
недвусмысленная форма стрелкового оружия. Другой материал имеет форму тонкой
бечевки, раскачивающейся на фоне тела ребенка. С одной стороны эта веревочка
прикреплена к чему-то вставленному в ствол ружья, и я внезапно понимаю, что
в руках у ребенка одна из самых примитивных игрушек на свете - пугач с
пробкой.
Впрочем, сейчас его ружье с пробкой намного боеспособнее моих пушек и
минометов.
Передо мной упорный и решительный противник. Он покинул дорогу, но
по-прежнему преграждает мне путь. Вот уже несколько минут он возится с
чем-то в том углу двора, где я разворачивался, стараясь объехать неожиданное
препятствие. Моим датчикам, воспринимающим только средний диапазон
инфракрасного излучения, не разобрать, что сейчас держит в руках ребенок, но
тени на фоне его светлой теплой кожи похожи на длинные стебли растений,
наверняка вывороченных из земли моими гусеницами.
Судя по движениям хорошо видных мне теплых конечностей ребенка, он
пытается снова вкопать их в землю.
Я пытаюсь завязать разговор:
- Что ты делаешь?