"Майкл Ридпат. Последняя сделка " - читать интересную книгу автора

за замечательную жену. У меня не было сомнения в том, что Фрэнк любил меня и
питал ко мне искреннее уважение. Но затем наши отношения испортились, и
разлад достиг пика в тот день, когда Фрэнк повернулся ко мне спиной.
Буквально. Мне приходилось слышать, что горе часто сопровождается чувством
вины, и теперь я начал убеждаться в справедливости этого суждения.
До сих пор наши семейные разногласия ограничивались дискуссиями о
сломанной посудомоечной машине или чем-то в этом роде. Я не знал, сможет ли
Лайза справиться со своими чувствами после трагической гибели любимого отца,
и был исполнен решимости помочь ей в этом.
Кто-то позвонил в дверь. Это оказался еще один репортер. Я сказал ему,
что мне нечего сообщить, а Лайза слишком подавленна, чтобы с кем-нибудь
беседовать. Эти слова я говорил и всем остальным, более ранним визитерам.
Сообщение об убийстве Фрэнка появилось в утренних газетах и в телевизионных
"Новостях", и теперь журналисты рвались взять у безутешных родственников
интервью или в крайнем случае достать их фотографии. Я знал, что подобная
назойливость неизбежна, но все равно злился. Создавалось впечатление, что мы
с Лайзой играем роли, навязанные нам без нашего ведома и согласия. Не
исключено, что в Англии журналисты вели бы себя еще более беспардонно.
Мне предстояло множество дел. Похороны Фрэнка намечались на следующий
день. Мать и брат Лайзы прилетали из Калифорнии и намеревались поселиться в
пансионате неподалеку от нашего дома.
Мы встретили их в аэропорту, добравшись туда на принадлежащей Лайзе
"хонде". Обнаружить родственников в толпе не составляло труда. Брат Лайзы
был высоким тощим парнем. Темные волосы были острижены так коротко, что
больше походили на щетину. Их мать Энн внимательно следила за своей
внешностью, посвящая много времени портным и парикмахерам. Несмотря на свой
далеко не юный возраст, черноволосая дама была все еще потрясающе красива.
Вся троица родственников заключила друг друга в объятия. По щекам Лайзы и
Энн катились слезы, а голова Эдди возвышалась над женщинами на фут. Его
глаза тоже влажно поблескивали.
Я топтался в стороне.
Когда семейная группа распалась, мать Лайзы заключила в объятия меня.
После того как дама меня отпустила, я протянул руку Эдди, но тот, прежде чем
обменяться рукопожатиями, одарил меня ледяным взглядом. Мы направились к
машине, и Лайза весь путь проделала под руку с братом.
Оказавшись дома, я приготовил им на ужин лазанью. До того как
приступить к еде, мы вчетвером опустошили бутылку красного вина, и, садясь
за стол, я откупорил еще одну.
- Не понимаю, как вы вдвоем можете ютиться в такой крошечной
квартирке, - оглядевшись по сторонам, сказала Энн. - У вас так много вещей.
И как только вы ухитряетесь держать их в порядке?
Я, естественно, ответил, что нам это не удается.
- Мама, ты же знаешь, что мы не можем позволить себе здесь более
просторное жилье, - сказала Лайза. - Все наши пожитки нашли свое место. Жаль
только, у нас нет места для тебя и Эдди.
- Пусть это тебя не тревожит, - успокоила дочь Энн. - Нас прекрасно
устроит пансионат с завтраком.
- Во всяком случае, это гораздо приятнее, чем ломать ребра на твоем
полу, - с обращенной к сестре теплой улыбкой добавил Эдди.
Все положили себе на тарелки лазанью.