"Леонид Резник. Дом в центре." - читать интересную книгу автора

только два момента... Первый - пренебрежительное сравнение принцев со
мной. Второй - необычная демонстрация отцом физической силы. Ругаясь, он
упомянул мою хлипкость. Я не выдержал и сослался на наследственность:
каким, мол, уродился, таким и расту. "Ах, значит, я виноват?!" - взревел
отец. Невысокий, коренастый, он стремительно шагнул вперед, правой рукой
крепко сгреб меня за модную "вареную" куртку и легко поднял в воздух. Мать
на диване только тихо взвизгнула. Таких подвигов я от папани не ожидал.
- Итак, - отец словно подвел черту своим словам про космический
корабль и начал новую тему, - будем работать с тем, что имеем. Ну-ка,
вспомни, что ты смотрел ночью?
- Названия я подзабыл, все-таки четыре фильма. Но там актер очень
знаменитый играет: Чарльз Бронсон. И везде он всех вырубает. В одном
фильме за дочку с женой мстит, в другом - за каким-то палачом охотиться. В
третьем... что-то старинное. Железная дорога, индейцы...
- Ясно, ясно, - перебил отец, - старье это все. А какой аппарат у
твоего друга?
- "Панасоник".
- Как-как? - переспросил отец. - Поросенок?
Я аж взвился. И это мой отец. "Король в изгнании". Человек, владеющий
иностранными языками, читающий зарубежные журналы. Не знать такой
знаменитой фирмы!
- Ну, папа, ты даешь...
- Ничего я не даю. Уже и пошутить нельзя. Барахло эти ваши
"Панасоники", не люблю я их. Ширпотреб.
- Ты не любишь? А много тебе их встречать пришлось?
- Почти все модели. Как только новая появится, я ее обкатываю. Что-то
они изображение слишком зернистое дают. Или это предубеждение?
У меня начала отвисать челюсть. Ай да папаша! Когда это он их
"обкатывает" и где? А может, у него тихое помешательство? "Болезненное
фантазирование" или что-то вроде.
- Ну-ка, ребятишки, - отец обратился ко мне с матерью, - давайте-ка
выйдем из комнаты.
Не знаю, что думала мать, но я вышел в коридор недоумевая. Отец тоже
вышел, закрыл дверь в комнату и секунд через десять распахнул ее
театральным жестом.
- Прошу!
Я вошел. Отец за мной.
- ...! - Он сказал что-то совершенно непонятное, но больше всего
напоминающее иностранное ругательство.
Я оглянулся. На отце, можно сказать, не было лица. Словно по комнате
бегал живой поросенок и даже не в одиночестве. Но ничего ведь не
произошло! Комната как комната.
- Ты что, пап?
- Т-ты ничего не делал? - Отец задал вопрос с оттенком недоумения,
словно не верил сам себе.
- Ничего. А что я должен был делать? Ты сказал - я вышел, потом
зашел. Дел-то - в комнату входить.
- Да-а-а, - отец потер щетину на подбородке, - в добрую старую
привычную комнату. Возможно и такое. Тогда - силен бродяга, отца родного
пересилил, детка. Не зря я тебя в невинности держал.