"Наталья Резанова. Последние Каролинги - 2 (Прод.романа А.Говорова 'Последние Каролинги')" - читать интересную книгу автора

была не для таких, как ты. Для каких же?
- Ну, для чего тревожить память бедной женщины. Злословить о той, чье
тело лежит в сырой земле, а душа неизвестно где обретается. - Видно было,
что Крокодавл возражает лишь ради приличий, а самому куда как охота
посплетничать.
- Отчего же нет? Может, ей самой на том свете приятно, что о ней так
вспоминают?
- Ну, если так посмотреть на дело... - Крокодавл осмелел настолько, что
самочинно налил себе еще вина. Эд не возражал. - А говорят, что привечала
она многих. Отчего же нет - если Бог дал красоту, пусть люди пользуются.
Ведь под венец она никого не тащила, верно? И святой никогда не
прикидывалась. Знатные сеньеры к ней похаживали, тогдашний герцог
Орлеанский, к примеру...
- Дядя Роберта Сильного?
- Вашего отца, верно... Или граф Пуатье. Но и колдунов, разбойников и
бунтовщиков тоже не отталкивала. Старого Морольфа вот... Да, великие были
замыслы, высокие... Или Одвин-бретонец. Про Морольфа мне горбун Бернард
рассказывал, а Одвина я сам видел. Его госпожа любила больше всех, у них,
говорят, и сын был, только помер во младенчестве. Это опять-таки
Бернард-горбун рассказывал, до меня дело было.
- И где он сейчас, твой горбун? - очень спокойно спросил король.
- А помер давно. В Суассоне на кол посадили... Да и где все они - эти
герцоги, колдуны, разбойники, сама госпожа Лалиевра? Там же, где колдун
Бернард и младенец этот незажившийся. Впрочем, младенца, может быть,
никакого и не было. А Одвин был. Из самых что ни на есть простых был, а
учен, учен... И язык, как говорится, без костей. Только не впрок пошла ему
ученость, чернокнижник он был законченный, с каббалистами знался, а потом и
с бунтовщиками снюхался. Тоже, надо думать, высокие были замыслы. Госпожа
Лалиевра этого не одобряла. Оттого, может быть, и пробежала между ними
черная кошка. - Урод задумался, подливая себе вина. - Да, Одвин... я его
помню. Высокий он был, и беловолосый, как все бретонцы, хотя о ту пору
большей частью уже и седой. А видел я его в последний раз... когда же это
было? Незадолго до мятежа Черного Гвидо, аккурат двадцать лет назад. Был он
в этом мятеже замешан, попался, но как-то выкрутился и с тех пор от людей
хоронился. Слышал я, что был он потом мельником в Туронском лесу...
- Где? - вопрос был задан почти беззвучно, но Крокодавл его услышал.
- В Туронском лесу, - повторил он.
- И он... жив?
Странно, что короля волновала судьба старого мятежника. А может, не так
уж волновала - он даже не смотрел на комедианта. Крокодавл потер рукой
переносицу.
- Жив ли... Не знаю. Хотя нет, припоминаю... госпожа Лалиевра года три
назад или около того упомянула вроде, что он умер. А как - мне неведомо.
Старик ведь уже был...
Эд ничего не ответил. Сидел, отвернувшись. Молчание угрожающе
затягивалось, и кому другому могло показаться, что король задремал. Но не
Крокодавлу. Он был комедиантом и даже подвыпивши отлично умел определять,
когда человек расслабляется, а когда нет. Наконец он осмелился спросить:
- Я хорошо развлек ваше величество?
Эд так и не посмотрел на него. Его ладонь, стиснутая в кулак, разжалась