"Алла Репина. Девушка с прошлым [D]" - читать интересную книгу автора

крестьянские дети попадали в семинарию, они всегда выбирали что-нибудь
позвучнее.
- Я знаю.
- Ты все знаешь.., я так и понял, когда увидел тебя в первый раз.
- Сегодня - только второй.
- А это важно для нас?
Они уже стояли на лестничной площадке, перед самым входом в квартиру.
Совсем по-детски вздохнув, Марина тихо спросила:
- Можно, я подумаю?
- У тебя нет и минуты. Мы уже пришли.
- Я вхожу...
Все случилось само собой, как будто они оба уже давным-давно были
готовы к тому, чтобы встретиться друг с другом. На счастье, оба были не
слишком разговорчивы, а потому им и не пришлось изобретать каких-либо
слов, подыскивая оправдание тому, что произошло. Эта природная мудрость
Марины потом тихо восхищала Павла Сергеевича, по правде говоря, давно уже
зарекшегося иметь дело с юными и незамужними особами. Через месяц-другой
после знакомства эти особы непременно превращались в заурядных и пошлых
теток, кокетливо заводивших разговоры о детках и замужестве. Марина была
иная. А потому она осталась здесь надолго - в этой квартире у нее прошла
вся осень. Миновала зима. Наступила весна.
Квартира Павла Сергеевича была старой и запущенной. В ней, как с
удивлением открыла для себя Марина, легко расставшаяся со своим прошлым,
десятилетиями не выбрасывалось ни одного пустяка. То ли Паше было некогда
заниматься разбором всякого старого хлама, старых книг и вещей. То ли ему,
одному, было уютнее так жить - окруженному тем, что принадлежало еще его
прадеду и прабабке.
Он любил это неведомое Марине прошлое. Любил показывать ей старые
открытки, которые какие-то родственницы-гимназистки посылали друг другу с
дачи в Петербург: "Дорогая Нюся, приезжай к нам завтра вечером в
Сиверскую, мы вышлем извозчика". Вместе они листали старые книги городских
адресов и, загадав страницу и строчку, натыкались на редкостную фамилию, а
потом додумывали историю про какого-нибудь фон Дервиза. У Паши была
забавная страсть: готовя какие-нибудь роли из пьес минувших времен, он,
всегда неожиданно для самого себя, настолько погружался в прошлое, что
зачем-то начинал бродить по антикварным лавкам, покупать без разбору вот
эти старые открытки, тусклые чернильницы толстого стекла, какие-то
бронзовые безделицы, бисерные кошельки, замусоленные колоды карт,
серебряные кольца для салфеток, фарфоровые шишечки для уголков скатертей,
тяжелые веера из перьев, перчатки, рамки для миниатюр... Иногда он с
радостью предъявлял Марине что-то, предназначения чего она и вовсе не
понимала. А иногда, чтобы полюбоваться ее трогательной радостью, приносил
ей какую-нибудь дивную старинную куклу.
Паша не был коллекционером - в его страсти к собиранию вещей не было
никакой системы. Просто покупал то, что приглянется. Но знатоки говорили,
что с годами из его вещиц сложилась коллекция, отмеченная весьма неплохим
вкусом и солидной стоимостью. Он и Марину втянул в свою тихую страсть, и
вскоре она безошибочно подсказывала ему в антикварной лавочке, на что бы
стоило обратить внимание.
Окна их квартиры выходили на набережную Смоленки. Мрачноватое место.