"Поль Реньяр. Умственные эпидемии (Историко-психиатрические очерки) " - читать интересную книгу автора

этого обстоятельства во время процессов ведьм.
Демон часто навещал вновь обращенную жертву, утешал ее и в заключение
вручал ей документы, которые свидетельствовали о ее формальном приеме в
царство преисподней. Это и был договор, на котором каждый вновь приобщенный
ставил свою подпись. Обыкновенно его писали собственной кровью, а демон
прикладывал к нему свой коготь. Я отыскал в богословском трактате,
напечатанном в 1625 году Жильбером де Восом, факсимиле таких подписей,
оставленных духами. На этом рисунке[2] видно, что все места, которых
касались пальцы демона, покрыты ржавчиной и выжжены; на другом рисунке виден
след, оставленный духом на договоре. Далее я приведу письмо демона,
сохранившееся в Национальной библиотеке и испещренное орфографическими
ошибками.
Не следует, впрочем, предполагать, что демон в точности исполнял свои
обещания. Ненадежность его слов обнаруживалась весьма быстро, потому что
сразу же после его ухода ведьма замечала, что вместо полученных золота и
драгоценностей, у нее осталась всего лишь охапка сухих листьев или несколько
кусочков дерева. Современным душевнобольным тоже не чужды подобные
неприятные разочарования, когда, по прошествии галлюцинации, они убеждаются
в том, что их скипетры, шпаги и драгоценности на самом деле самые обыденные,
некрасивые, ничего не стоящие предметы.
Я уже говорил, что для Сатаны все средства хороши и любые мистификации
возможны. Если демон решил прельстить какого-нибудь великого святого или
высокочтимого отшельника, то он нашлет на него легион чертовок чудесной
красоты, так как в аду, по-видимому, есть и женщины. Это его излюбленный
прием, который он часто с успехом применяет. Однако случается, что и ему
наносят урон: вспомните по этому поводу св. Антония. Нередко, для более
успешной мистификации, волк облекается в личину пастыря, а злой дух - в
маску отшельника. На одной старинной гравюре злой дух изображен в образе
монаха. В таком виде он забрался в монастырь Сен-Лефроа, но его узнали по
его куриным лапам и жестоко наказали.
В заключение скажем, что колдовство, или, точнее, демонопатия, подобно
всем формам помешательства, начинается рядом галлюцинаций. На первый взгляд
сходство галлюцинаций у всех колдуний может показаться поразительным. В
этом, однако, нет ничего странного, поскольку на форму помешательства
решающее влияние оказывает действительность: в прежние времена безумцам
являлись видения демонов и духов, а современных душевнобольных, находящихся
в лечебницах, нередко преследует физика и мерещатся индукционные катушки и
электромагниты. Я помню одну больную учительницу, находившуюся в
Сальпетриере, которая до такой степени бредила статическим электричеством,
что ходила целыми днями и даже спала с фарфоровой чашкой для умывания на
голове, объясняя это плохой электропроводимостью фарфора. Процесс
помешательства всегда одинаков, а господствующие идеи изменяют только его
внешние проявления.
Но возвратимся к нашей колдунье и посмотрим, во что превратилась ее
жизнь с того момента, как она отдалась Сатане. Прежде всего, она обязана
была ему повиноваться, так как входила в состав армии зла. Сатана имел право
рассчитывать на ее службу и содействие. Она могла сглазить и совершала
злокозненные поступки, вместе с тем она подвергалась конвульсивным
припадкам, на которых нам необходимо остановиться отдельно. Лишь после
внимательного чтения процессов ведьм можно составить отчет о преступлениях,