"Рут Ренделл. Подружка невесты" - читать интересную книгу автора

салфетки в двух высоких розовых бокалах, в хрустальной вазе - розовая
гвоздика. Прежде чем Филипп сообразил, в чем дело, Арнэм провел всех через
боковую дверь в сад. Он поднял Флору, будто боясь, что та запачкает ковер
(так показалось Филиппу), и нес статую, размахивая ею, как сумкой с
покупками.
На улице Арнэм бросил ее на клумбу, отделявшую сад от альпийской горки,
извинился и скрылся в доме. Уордманы остались стоять на лужайке. Из-за спин
матери и Черил Фи, подняв брови, посмотрела на брата и с довольным видом
кивнула ему, тем самым давая понять, что Арнэм ничего, что он ей понравился.
Филипп пожал плечами и обернулся, чтобы еще раз взглянуть на Флору, на ее
мраморное лицо, которое не было похоже ни на лицо матери, ни на лицо
какой-либо другой женщины из тех, что он знал. Классический нос, глаза,
пожалуй, слишком широко посажены, линия губ - мягкая, а взгляд холодный и
тусклый, как у человека, которого не тревожат страхи, сомнения и
неуверенность.
Арнэм вернулся, еще раз извинился, и они поставили Флору между двумя
серыми камнями в маленьком пруду, над которыми раскинуло свои побеги
какое-то растение с золотыми листьями. Здесь она могла спокойно думать о
своем.
- Славное место для Флоры, - заметила Кристин. - Жаль, что она не
сможет здесь остаться навсегда. Ты же возьмешь ее с собой, когда переедешь.
- Да.
- Надеюсь, сад у тебя будет хороший, где бы он ни находился.
Арнэм не ответил. Филипп подумал, есть еще шанс (ведь он знает свою
мать), что Кристин попрощается с Флорой, - это было бы в ее духе. Он
нисколько бы не удивился, если бы Кристин сказала Флоре "до свидания" и
попросила ее вести себя хорошо. Мать промолчала и величаво пошла в дом
впереди Арнэма. Филипп все понял: не прощаться же с тем, с кем будешь жить
рядом до конца дней. А видел ли кто-то еще или только он заметил, что со
стола в столовой исчезли и скатерть, и приборы, и бокалы, и даже розовая
гвоздика? Вот зачем Арнэм возвращался в дом - убрать все это. Филиппу многое
стало ясно. А Кристин по-прежнему ждала.
Мать и сестры, казалось, не чувствовали неловкости ситуации. Черил
устроилась на диване, вытянула ноги. Хотя, конечно, она отчасти вынуждена
была сидеть так: джинсы слишком обтягивающие, а каблуки слишком высокие, так
что трудно согнуть колени и нормально поставить ноги на пол. Фи закурила, не
спрашивая разрешения. Пока она искала пепельницу, отсутствие которой среди
множества разнообразных украшений, чашечек, блюдечек, фарфоровых зверюшек и
вазочек было почти подозрительным, и ждала, пока Арнэм принесет пепельницу
из кухни, пепел упал с сигареты на желтый ковер. Арнэм никак не
отреагировал.
Фи заговорила о пропавшей девушке. Она была уверена, что человек,
помогавший следствию, - это тот самый Мартин Хант, который, как утверждала
пресса, звонил Ребекке в день ее исчезновения. Так говорят всегда, используя
одни и те же штампы, когда имеют в виду, что убийца пойман, но его вина еще
не доказана. Ведь если газеты напечатают что-нибудь еще, к примеру назовут
имя задержанного, или сообщат, что человека подозревают в совершении
убийства, на них могут подать в суд за клевету. Или они нарушат еще
какой-нибудь закон.
- Готова поспорить, в полиции его допрашивали беспощадно. Наверное,