"Мэри Рено. Тезей " - читать интересную книгу автора

его узнавал, тем меньше он мне нравился. По его словам, он умел и мог все;
он был толстый и красный; и если ловил птицу - ощипывал ее живьем и пускал
бегать голую. Я сказал, чтобы он оставил их в покое, а то Аполлон поразит
его стрелой, ведь птицы приносят его знамения, но он ответил с издевкой, что
у меня, мол, кишка тонка для воина. Я ненавидел даже его запах. Однажды в
роще он спросил:
- Кто твой отец, ты, голова паклюжная?
Мне стало не по себе, но я не подал виду и храбро ответил:
- Посейдон. Потому я и здесь.
Он расхохотался и показал мне неприличный знак из пальцев.
- Кто это тебе сказал? Твоя мать?
Никто до сих пор не говорил этого открыто. Я был избалованным ребенком:
до сих пор мне приходилось встречаться лишь со справедливостью тех, кто меня
любил... На меня словно накатилась черная волна; а он продолжал:
- Сын Посейдона! Это недоросток-то вроде тебя? Ты что не знаешь, что
сыновья богов на голову выше других людей?
Я был слишком молод, чтобы уметь сдерживаться, меня затрясло. Здесь, в
священном пределе, я не ждал оскорблений.
- Я и буду высоким, - говорю. - Буду высоким, как Геракл, когда
вырасту. Все растут, а мне только весной будет девять.
Он толкнул меня так, что я упал навзничь. Драться в храме! От такой
наглости я растерялся сначала, дух захватило... но он решил, что я испугался
его. В мою сторону торчал его короткий жирный палец, и противный жирный
голос ликовал:
- Восемь с половиной!.. Вот мне еще нет восьми, а я уже такой, что могу
сбить тебя с ног. Беги домой, пусть мать сочинит тебе историю попроще!
Очнулся я от его воплей: я сидел на нем верхом и бил головой о землю,
стараясь расколоть. Он поднял руку, пытаясь сбросить меня, - я впился в нее
зубами... Жрец разжал мне челюсти палкой, и лишь тогда ему удалось меня
оторвать.
Нас вымыли, высекли - и велели просить прощение у бога. Чтобы искупить
свое непочтение, мы должны были уйти спать голодными, а свой ужин сжечь на
его алтаре. Когда загорелось, источник забулькал и выбросил фонтан. Симо
подпрыгнул от страха и впредь был более почтителен в присутствии бога.
Когда рука у него загноилась, Каннадис вылечил его священной соленой
водой. Моя рана была внутри, и ее залечить было трудно.
Из дворцовых детей я был самым младшим, а меряться с другими - это
раньше не приходило мне в голову. Придя домой на следующий раз, я начал
оглядываться вокруг и узнавать сколько кому лет. Нашлось семь мальчишек
одного со мной года и месяца, и только один из них был меньше меня. Были
даже девочки выше ростом. Я притих и задумался.
Эти шестеро мальчишек угрожали моей чести; если я не мог их перерасти,
надо было найти какой-то другой способ утвердить себя. Я стал нырять со
скал, разорять гнезда диких пчел, катался верхом на брыкучем муле, таскал
орлиные яйца - и требовал от них того же; а если они отказывались, то
затевал драку. Для меня исход этих схваток был гораздо важнее, чем для
остальных, - они-то этого не знали, - и потому я всегда побеждал. После
этого я был готов дружить с ними. Но их отцы приходили жаловаться, что я
подвергаю опасности их детей, и не проходило дня чтобы меня не наказывали.
Однажды я увидел возле брода старого Каннадиса, шедшего домой из