"Алексей Ремизов. Знамя борьбы" - читать интересную книгу автора

для русской музыки.
Да, теперь и я тоже слышу "музыку", но моя музыка - по земле:
"тла-да-да-да-да" голодной песни!
Каюсь, не утерпел, съел просвирку: четыре года берегли, белая, Ф.И.
Щеколдин из Суздаля привёз! А я размочил и съел. И вспомнилась сказка:
три чугунных просвирки и надо их сглодать, и когда сгложешь - а я съел!
- мне приносят мои картины: их несут на шестах, как плакаты. Я
взглянул: да что же это такое? - квадратиками ломтики - сырая говядина!
- рубиновые с кровью! И подпись: "Бикфордов шнур".


IV

В Москве при заходе солнца из солнца поднялся высокий огненный столб,
перерезанный поперечной полосой, - багровый крест.
- мы живём в гостинице и занимаем большие две комнаты. Утром. Слышу,
стучат. "Надо, - думаю, - посмотреть!" И иду через комнату, а на полу
кровь. Я вытирать - не стирается: большой сгусток - как вермишель.


V

Приходили с обыском красногвардейцы - - Нет ли оружия?
- Кроме ножниц, - говорю, - ничего.
Глазели на мою серебряную стену, усаженную всякими чучелками.
- в Москве в Сыромятниках пруд, и полон пруд блинами - блины, как
листья кувшинок. Это нам в дорогу: мы собираемся ехать в Москву.
1. В. Гессен спрашивает:
"А в Петербурге как у вас с прикреплением?"
("Прикрепление" - отдача хлебной и продуктовой карточки в
продовольственную лавку: дело очень трудное - надо успеть вовремя, а
большая очередь!)
"Н.А. Котляревский, - говорю, - в Академии на чугунной плите чугуном
припечатал!" Последняя ночь, завтра в путь. Собрали мы корзинку.
"А как же с блинами?" - жалко бросать. Заглянул я в окно: а на пруду
лодки - сетками, как бабочек ловят, блины собирают.


VI

В Бресте подписан мир с немцами.Видел во сне М.И. Терещенко: на нём
драная шапка и пальто вроде моего. А сегодня, слышу, его выпустили из
Петропавловской крепости. Вчера сбрасывали с аэроплана бомбы на Фонтанке.
- Задавит, - говорят, - нас немец!
И называют число - 23-е марта:
- 23-го марта немцы займут Петербург!
Разбегаются: кто в Москву, кто куда. Улепетнул и Лундберг, чудак!
Третий день, как лежит С.П.: опять припадок печени. Горе наше горькое!
- Ф.Ф. Комиссаржевский сказал, что неделю назад сошёл с ума актёр А.П.
Зонов - помешался над вопросом: какой роман труднее?