"Владимир Рекшан. Кайф (Нева, N 3/1998)" - читать интересную книгу автора

Битлы, красивые аккуратные юноши, певшие красивые аккуратные песенки,
стали по-хорошему злыми и небритыми и подтвердили участие в мировом
молодежном восстании гениальными пластинками - Оркестр клуба одиноких сердец
Сержанта Пеппера (1967) и Двойной альбом (1968). Негр Джимми Хендрикс стал
играть с белыми музыкантами Митчеллом и Редингом и потряс мир двадцатилетних
своей говорящей, кричащей, рыдающей гитарой. Джим Моррисон из Дверей
сделался символом протеста молодой Америки и вместе с Дженнис Джоплин уже
приближался к той грани, за которой начиналась посмертная слава. Ян
Андерсон, Джо Кукер, Род Стюарт, Прокл Харум, Лед Зеппелин, Пот, кровь и
слезы, Великий мертвец и много, много прочих - да, это были имена!
Мерси-бит, ритм-энд-блюз, первые сполохи хард-рока... Толпы хиппи мечтали об
Индии, наркотики же еще не стали болезнью миллионов и миллиардной преступной
коммерцией, а лишь казались одним из условных символов восстания.
Мик Джаггер, лидер Роллинг Стоунз, теперешний мультибогач, почти не
уступал в популярности Джону Леннону после исполнения своей и Кейса Ричарда
композиции Удовлетворение. Стоунз выпускают в пику битлам две прекрасные
пластинки Сатаник (1967) и Банкет нищих (1968). На картонном развороте еще
можно увидеть гитариста Брайана Джонса, но его уже нет в живых - первая
жертва арьергарда наркотиков, первый мученик в реформаторском воинстве
рок-н-ролла. Скоро с ним в ряд встанут Джоплин, Моррисон, Хендрикс...
Элвис Пресли, кажется, сказал афоризм:
- У каждого свой рок-н-ролл.
Выпилив лобзиками деки из родительских кроватей, приладив грифы,
звукосниматели и струны, мы, доморощенные нигилисты, сбивались в рок-группы,
которых к концу шестидесятых бунтовало в каждом вузе по несколько. В
америках рок-музыку уже скупал большой бизнес, а нас же, по Пресли, ждал
свой рок-н-ролл, который, подлец, испортил жизнь многим...
Боб Галкин прыгал с шестом, Леха Матусов прыгал с шестом, я прыгал в
высоту без шеста, а Мишку Марского звали среди своих Летающим суставом за
худобу и подвижность. Он учился в Высшем художественном промышленном училище
имени Мухиной, Мухе, в актовом зале которого мы и репетировали в окружении
тяжелых гобеленов, резных дверей и витражей, допущенные в этакую роскошь с
нигилистическими задумками при попустительстве деканата.
Боб Галкин пытался освоить четные ритмы на барабанах, Леха Матусов
никак не мог совладать с бас-гитарой, я претендовал на первую гитару, а
Мишка Марский колотил по клавишам рояля так, что мне, несмотря на освоенный
нигилизм, делалось страшно.
Мы собрали по сусекам пару плохоньких усилителей, плохонькую акустику,
пыльный лаокоон проводов, хреновенькие микрофоны. К барабанам нашим
постыдился б притронуться барабанщик пионерской дружины.
Не подозревая дальнейшего развития событий и педагогически поддерживая
увлечение музыкой, вспомнив об успешно разученных мной в отрочестве
Коробейниках, мама подарила мне чехословацкую гитару Иолана-Star-V,
купленную по случаю и стоившую фантастически дешево по сравнению с нынешними
ценами - сто шестьдесят рублей.
Я сочинял музыку, по ходу осваивая квадрат и нисходящие гармонии,
сочинял слова, подгоняя мужские и женские рифмы, сочинял аранжировки,
узурпировал полномочия дирижера и диктатора, не терпящего возражений. Бывал
неосознанно жесток к друзьям.
Однажды, рассерженный непонятливостью нигилистов, я объявил на