"Владимир Рекшан. Кайф (Нева, N 3/1998)" - читать интересную книгу автора

в один из воскресных дней к Медному всаднику, что я и сделал. Большая группа
волосатиков по велению Арсентьева также явилась к памятнику. По ходу
приветствуя знакомых, подхожу к Летающему суставу.
- Чего ждем? Что-то будет, Мишка?
- А все ништяк, чувачок, ништяк! Зачем-то ведь звали.
Я завидовал простоте его реакций, чувствуя, что неожиданная слава
делает меня осторожным и даже пугливым.
Подходили знакомые, посмеивались, подошел Коля Басин, восторженный
голос его слышался издалека. Он был в кожанке времен Пролеткульта, кепке
восьмиклинке, сшитой из потертой джинсовой ткани, крупный круглый значок на
лацкане кожанки с I Love John походил на мишень, и вся наша пестрая группа
походила на мишень. Но выстрела не произошло. Раздалась команда и мы
двинулись к дебаркадеру, что стоял у парапета напротив Медного всадника и, к
общему удивлению, погрузились на речной трамвайчик, который тут же и отвалил
от дебаркадера.
Появился Арсентьев. В аккуратном плаще строгой расцветки, с аккуратным
пробором. Он вежливо приветствовал каждого рукопожатием. Ладонь у него
оказалась холодная, а пальцы цепкие и сильные. Руководителям групп
предлагалось пройти в овальную каюту, а рядовым деятелям рок-музыки - в
общую.
- Касты какие-то, - расстроился Мишка. - Вы, значит, брахманы, а мы
пушечное мясо рок-н-ролла? Н-да. Ништяк!
В овальной каюте собралась элита и Арсентьев повторил более развернуто
то, что я уже слышал на Ржевке, и предложил наметить конкретный план и
проект Устава создаваемого Клуба. Говорили много глупостей, Арсентьев
конкретизировал и поправлял, а еще конкретизировала и поправляла такая же
белокурая и голубоглазая, как Арсентьев, молодая женщина, так же строго и
аккуратно одетая и причесанная. Арсентьев и Белокурая сидели рядом. Дебаты
продолжались бесконечно и я вышел в общую каюту, где оказалось веселее и
бесшабашнее. Брякала посуда, курили - табачные облака клубились над головами
рок-н-ролльщиков, запах горчил.
Музыкальная общественность изъявила желание и желание исполнилось -
речной трамвайчик подошел к ближайшему дебаркадеру и выборные от
рок-н-ролльщиков рванули в ближайший гастроном. По их возвращении круиз
продолжился.
В итоге приняли на речном трамвайчике Устав, довольно жесткий Устав,
многое запрещалось, постановили скинуться по двадцать рублей в кассу Клуба и
от Арсентьева получили указание ждать следующие указания.
Этот вольный, разинский круиз добил сомневающихся, и теперь мы
представляли из себя ярых сторонников долгожданного Клуба, что принесет
долгожданную легальность, признание и профессиональное звучание.
А пока что квинтэссенцией сезона, катаклизмом года, землетрясением
нравов... Мухинскому училищу исполнялось сколько-то там круглых лет. Нас,
как сиюминутных знаменитостей, чуть не слезно просили украсить выступлением
Санкт-Петербурга юбилей. Мы и украсили, чем смогли.
На вечер прибыло много выпускников прежних лет и они, придя по
пригласительным билетам к началу вечера, увидели огромную толпу,
сгрудившуюся у дверей, запрудившую даже пол-улицы, на которую выходил фасад
училища. Испуганный милиционер пытался объясниться с толпой через мегафон,
но толпа имела навык, толпа стояла стеной, и обладатели пригласительных