"Анри де Ренье. Грешница " - читать интересную книгу автора

предаться им с большим удобством, направился в глубь сада, в тот уголок, о
котором мы говорили и где из бородатого маскарона стекала в мраморную чашу
певучая водная гамма. Мсье де Ларсфиг, мой родственник, не раз возил меня в
Кармейран, когда я гостил у него в Эксе, причем он мне рассказывал, как я
упомянул вначале, различные перипетии этой истории. К тому времени замок
перешел в руки маршала де Монтибо, который туда не наезжал, оставляя и дом,
и сад в полном запустении. Мсье де Ларсфиг жалел, что нет больше Сегиранов,
чтобы о них позаботиться, ибо этим весьма пренебрегал маршал де Монтибо,
почти беспрерывно занятый в армии и при дворе и передавший весь надзор
некоему мсье Гиберу, своему приказчику и управителю. Этот мсье Гибер,
которого я видел несколько раз, был толстый человек, питавший определенную
склонность к мускатному вину, в силу чего мсье де Ларсфиг, с помощью
своевременных подношений этого излюбленного вина, получил от мсье Гибера
дозволение превратить кармейранский сад как бы в личное место для прогулок,
куда он иногда и брал меня с собой. Таким-то образом, однажды, указывая мне
на боскет и источник, он мне и рассказал о любопытном происшествии,
положившем конец матримониальным колебаниям мсье де Сегирана и внезапно
подвигнувшем его на великое решение жениться вторично, которое он, быть
может, долго бы откладывал, если бы только вообще отважился на него.
"Извольте видеть, сударь мой,- рассказывал мсье де Ларсфиг,- добрый
Сегиран отдыхал как раз на вот этой скамейке и вдруг видит - по аллее, на
которой мы стоим, бежит со всех ног, запыхавшись, его маленький лакей, держа
в руке пакет, адресованный хозяину. Взяв его в руки, мсье де Сегиран сначала
положил его рядом с собой, не глядя, и только немало времени спустя решился
сломать печати и прочесть заключавшиеся в нем листки. Но по мере того, как
он читал, на его лице рисовалось все большее удивление, и вы согласитесь,
что было от чего, когда вам станет известно, сударь мой, что мсье де Сегиран
таким образом внезапно узнал о смерти своей тетки, маркизы де Бериси, равно
как о том, что по завещанию, заверенная копия которого прилагалась, она
оставляла ему сполна все свое состояние, каковое было значительно, при
непременном условии, что в течение трех месяцев, считая со дня вскрытия
настоящего завещания, он женится на девице Мадлене д'Амбинье, младшей
родственнице завещательницы, в противном же случае наследие обращалось на
дела благотворительности и богоугодные вклады, за вычетом ренты в несколько
сотен экю, назначаемой вышеуказанной девице д'Амбинье".
Всякий другой на месте мсье де Сегирана, читая это послание и знакомясь
с налагаемым на него диковинным обязательством, по меньшей мере заартачился
бы и пустился в рассуждения сам с собой, но мсье де Сегиран был в таком
состоянии духа, когда люди, сами того не сознавая, склонны приписывать
совершающимся событиям свойство являться истолкователями замыслов
провидения. Среди обуревавших его треволнений и колебаний ему хотелось
чувствовать себя направляемым рукою свыше. Мсье де Сегиран был, если можно
так выразиться, одержим покорностью непредвиденному, даже если это
непредвиденное принимало странную и нелепую форму. Он был рад всему, что
только могло ему помочь покончить с неуверенностью. И вдруг это веление,
которого он ждал от самого себя, приходило извне, избавляя его от усилия, на
которое он, быть может, никогда не оказался бы способен. Действительно, мсье
де Сегиран, быть может, никогда не стал бы сам искать себе жену и, быть
может, никогда не согласился бы взять и ту, которую ему предложила бы мать.
Точно так же он остался бы глух и к долетавшим до него, как ему казалось,