"Райнер Мария Рильке. Рассказы о Господе Боге" - читать интересную книгу автора

Затем они попрощались. Фрау Хюпфер все еще улыбалась:
- И поцелуйте за меня малюток!
Однако моя милая соседка ее уже не слушала; ей все же было любопытно
узнать мою историю. Но я проговорил самым суровым голосом:
- Теперь вот я уже не помню, на чем мы остановились.
- Вы говорили что-то про Его голову, то есть... - Фрау соседка
покраснела.
Я был изрядно всем этим уязвлен и поэтому стал рассказывать быстро:
- Ну так вот, пока были сотворены одни только вещи, Господу Богу,
видите ли, незачем было все время смотреть на землю. Там не могло случиться
ничего особенного. Ветер, конечно, уже бродил над горами, которые так похожи
были на тучи, давно ему знакомые, но все еще с некоторым недоверием избегал
прикасаться к вершинам деревьев. И Господу Богу это очень нравилось. Вещи Он
создал, так сказать, во сне, и только когда дело дошло до животных, работа
Его заинтересовала; Он склонился над нею и лишь изредка поднимал Свои
широкие брови, что-бы бросить взгляд на землю. А приступив к человеку, Он и
совсем забыл о ней. Не знаю, до какой хитроумной части тела Он уже дошел,
когда возле Него зашелестели крылья. Какой-то ангел, пролетая мимо, пел:
"Ты, о всеведущий..."
Господь Бог испугался. Ведь Он ввел ангела во грех, потому что тот
пропел неправду. Бог-Отец быстро взглянул вниз. И действительно, там уже
произошло нечто, что едва ли можно было исправить. Маленькая заблудившаяся
птичка металась над землей, словно в испуге, и Бог не в силах был помочь ей
вернуться домой, потому что не знал, из какого леса прилетело бедное
создание. Он сильно рассердился и сказал: "Пусть птицы сидят там, где я их
посадил". Но тут же вспомнил, что дал им по просьбе ангелов крылья, -
ангелам хотелось, чтобы и на земле были существа, похожие на них, - и от
этого стал еще сумрачнее. В таком настроении самое лучшее - работа. И
вернувшись к сотворению человека, Бог вскоре снова повеселел. Перед Ним
были, словно зеркала, глаза ангелов. Он вымерял в них Свои собственные черты
и медленно и осторожно лепил из комка глины у Себя на коленях первое
человеческое лицо. Лоб Ему удался. Куда труднее было проделать симметричные
ноздри. Он все ниже склонялся над работой, пока над Ним снова не послышался
шелест. Он взглянул наверх - тот же самый ангел кружил возле Него; гимна на
этот раз не было слышно, потому что из-за его лжи мальчишка онемел, но по
его губам Бог увидел, что он по-прежнему поет: "Ты, о всеведущий". Тут
подошел святой Николай, который пользуется особой благосклонностью Бога, и
пробурчал в свою огромную бороду. "Твои львы сидят смирно, спеси-то в них,
надо сказать, предостаточно. Но вот одна маленькая собачонка носите по
самому краю земли, терьер, видишь ли, как бы ему свалиться". И
действительно, Бог увидел, как какое-то маленькое белое существо, словно
солнечный зайчик, беззаботно скачет где-то в Скандинавии, где земля уже
довольно опасно закругляется. Он изрядно опять рассердился и бросил святому
Николаю, что если ему не по нраву Его львы, пусть попробует сделать своих.
Тогда святой Николай молча повернулся и вышел из небес, хлопнув дверью так
что одна звезда сорвалась и упала - прямо терьеру на голову. Это было уже из
рук вон плохо, но Господу Богу пришлось признать, что Он один во всем
виноват, и Он решил впредь не спускать с земли глаз. И стало так. Он поручил
работу Своим рукам, которые ведь тоже по-своему мудры, и хотя Ему было очень
любопытно узнать, каким окажется человек. Он все же неотрывно глядел вниз,