"Джон Рид. Восставшая Мексика " - читать интересную книгу автора

Глава III
Генерал отправляется на войну

Мы кончили завтракать, и я уже примирился с тем, что мне придется еще
десять дней провести в Лас-Нивес, как вдруг генерал изменил решение. Он
вышел из своей комнаты, громовым голосом выкрикивая приказания. Через пять
минут в доме уже царила невообразимая суматоха - офицеры бежали укладывать
свои серапе, кавалеристы седлали лошадей, пеоны метались взад и вперед,
таская охапки винтовок. Патричио запряг пять мулов в огромную карету - как
две капли воды похожую на старинный дилижанс. В Канотильо, где стоял
эскадрон, помчался гонец с известием о выступлении в поход. Рафаэлито таскал
в карету багаж генерала: пишущую машинку, четыре сабли, одна из них с
эмблемой рыцарей Пифии*, три мундира, генеральское тавро и огромную бутыль
aguardiente.
______________
* Тайное американское общество, организованное в 1864 г. с
благотворительными целями.

Вдали на дороге показалось облако бурой пыли - это скакал эскадрон.
Впереди летел на лошади маленький, коренастый черный кавалерист с
мексиканским флагом; па голове у него красовалось огромное сомбреро,
украшенное пятью фунтами потемневшего золотого галуна, некогда составлявшего
гордость какого-нибудь асиендадо. Вслед за ним скакал Мануэль Иаредес в
сапогах с голенищами до бедер, застегнутыми серебряными пряжками величиной с
доллар, колотивший своего коня саблей плашмя. Исидро Амайо заставлял своего
жеребца гарцевать, хлопая его шляпой по глазам; Хосе Валиенте звенел
огромнейшими серебряными шпорами с бирюзовой инкрустацией; у Хесуса Манчилла
на шее сверкала медная цепь; на сомбреро Хулиана Риеса красовались все самые
известные изображения Христа и богородицы. За ними тесной кучкой неслись еще
шесть всадников, над которыми то и дело взлетало лассо Антонио Гусмана,
старавшегося их заарканить. Эскадрон мчался во весь опор, испуская
воинственные вопли и стреляя из револьверов. Не замедляя скачки, всадники
приблизились на сто шагов и вдруг круто остановили лошадей, разрывая им
губы, - вихрь из людей, лошадей и пыли.
Таков был эскадрон генерала Урбины, когда я увидел его впервые, -
человек сто, одетых в живописные и невообразимо потрепанные костюмы: тут
были и комбинезоны, и куртки пеонов, и узкие ковбойские брюки. Кое-кто был
обут в сапоги, большинство щеголяло в сандалиях из сыромятной кожи,
остальные разгуливали босиком. Сабас Гутирес облачился в старомодный фрак,
разрезанный сзади до пояса, чтобы удобнее было сидеть в седле. Винтовка,
притороченная к луке, четыре-пять патронных лент, крест-накрест пересекавших
грудь, высокие сомбреро с широченными полями, огромные шпоры, звенящие на
ходу, и пестрые серапе - такова была их форма.
Генерал прощался с матерью. Перед дверью, скорчившись на земле, плакала
его любовница, окруженная тремя своими детьми. Мы прождали почти целый час,
как вдруг Урбина стремительно выбежал из дома. Даже не взглянув на семью, он
вскочил на своего огромного серого коня и бешено его пришпорил. Хуан Санчес
затрубил в разбитую трубу, и эскадрон во главе с генералом понесся к
Канотильо.