"Альберт Родионов. Серое небо асфальта " - читать интересную книгу автора

в банке! Надоело улыбаться - забухал, надоело бухать - работать! А, может,
любая работа лечит от депрессии? почему именно - в банке? даже в бочке!
любая работа, дающая возможность быть независимым от... ой, от чего же? А ну
да, от зависимости работать! Что же получается... зависимость от
зависимости? белиберда какая-то! - Он задумался и пока думал, прошел в
ванну... Там он тоже долго думал: стирая зубной щеткой эмаль с зубов, полоща
рот дубовым экстрактом, чтобы не только десна, но и губы дубились и не
спешили дурацки улыбаться. И когда вспомнил, что нужно бы побриться, понял,
чего не хватает и в чем выход из зависимости от зависимости. Свобода -
только она могла гарантировать исключение зависимости! - Бриться не буду,
борода, надеюсь, придется к лицу! Хотя, собственно, какая теперь разница?! -
сказал он и отодвинул в сторону маникюрный набор. - Ногти стричь тоже, пока
не станут мешать. Прочь условности, человек столько себе напридумывал
обязательств, что не успевает за ними жить. А ведь жизнь - одна, по крайней
мере - эта, такая вот - земная! Работу надо найти полегче - сторожем
где-нибудь - ночным, чтобы мой свободный облик не шокировал окружающих и
наоборот - пугал воров, да хоть и ворон! Но Лизе все это не понравится...
однозначно! - пожевав губами, он шумно засопел, вдыхая огромными порциями и
обогащая мозг кислородом для более глубокого анализа. - Ну и хрен с ней;
кому не нравится - до свидания, свобода дороже давно подгнивших уз, все
это - сплошное ханжество, лицемерие, и еще страх одиночества. Привычка, вот
главный враг свободы! Сын давно вырос, скоро из гнезда упорхнет, а я что,
опять улыбаться всяким уродам, да хоть и не уродам, а всяким красавцам -
опять улыбаться?! Да пошли вы!.. - швырнув полотенце в угол, нарочито не
заметив призывно торчащих из кафеля крючочков, он вышел на простор прихожей.
Из кухни потянуло запахом остывающего кофе, и аппетит возвестил о себе
тревожным гудком под ложечкой. - Вот если бы еще абстрагироваться от еды,
было бы дело, ведь ее нужно добывать, а в городе бананы не растут и ананасы,
финики, кокосы, колбасные и хлебные деревья, короче всякая вкусная
питательная гадость. Возможно, придется переезжать туда, где растет, но это
тоже не проблема, главное настроиться.

* * *

Дверь открылась наружу, но они вошли внутрь: каждый знал наверняка, что
ему делать, особенно дверь.
- Ой, как у вас красиво! - пропищал тоненький голосок, можно даже
сказать: прогнусавил. Фрэд этого конечно не заметил, как не заметил бы любой
американец, поскольку привык жить в образе, но вот нам - некоторым
северянам - славянам, не играющим в Барби и Кенов, этот голосок резал бы ухо
своей зажатостью, сдавленностью, то есть совмещением верхней части гортани с
носоглоткой. О сколько американских звезд шоу - бизнеса обладали этим
знаменито противным гнусавым темброблоком. Ладно, пусть из их горла вылетают
любые звуки, лишь бы в этот момент без слюны, поэтому их имена опустим, а
наших героев, тоже не особо поднимая, вспомним...
Довольно и снисходительно улыбнувшись подружке, Фрэд показательно
швырнул школьный рюкзак в угол.
- Вот теперь красиво и даже уютно, что гораздо важнее, - сказал он и
помог снять подобную ношу с плеч гнусавой девчонки. Чужую вещь он не посмел
метнуть вслед своей, а аккуратно прислонил к стене, хоть в этот момент ему