"Феликс Разумовский. Зона бессмертного режима" - читать интересную книгу автораспеша, глянул на экран. - Еще и АОНом не определяемый?"
Он медленно огляделся и требовательно сказал: - Говорите. - Ты в номере смотрел? - спросили его. - Нашел? - Смотрел. Нашел, - отозвался Бродов. - А почему ты спрашиваешь? Кто ты? Ему вдруг показалось, что привычный мир исчез, распался, растворился, провалился в тартарары. Не осталось ни логики, ни законов природы, ни причинно-следственных связей, ни здравого смысла. Он разговаривал со стройной незнакомкой из липовой, не существующей в природе черной "Волги". С той самой длинноногой незнакомкой, чей певучий голос звучал в его фантастических, даже и на фантастику-то не похожих снах. Интересно, а как же она узнала номер? И то, что он здесь? И про радиозакладки в номере? Вот уж воистину - тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. - Мы с тобой из одной... - незнакомка замолчала на миг, видимо подыскивая слово, - семьи. Одного рода. Одной породы. Одинакового знака. Прозвучало это у нее, словно у Маугли из зоо-боевика Киплинга - ты и я одной крови. Ты и я... - Ничего не понял, - огорчился Бродов. - Ты можешь объяснить? Давай встретимся. - Давай, - согласилась незнакомка. - Заодно выкупаемся. Бери курс к выходу из лагуны в открытое море. Поспеши. Я уже надеваю купальную шапочку. Похоже, она щелкнула языком, звонко рассмеялась, и связь прервалась. Словно в одночасье растаял мираж над зыбкими песками пустыни. И понесла нелегкая Данилу Бродова на берег Красного моря. Вечер Реалии к купанию не располагали, отнюдь. Хоть Египет и Африка, цветной континент, а против природы не попрешь - зима. "Ладно, какие мелочи, Зизи". Бродов поежился, глянул на Луну, разделся до трусов и принялся готовиться к заплыву. Собственно, все это не высшая математика и не бином Ньютона. Телефон в непромокаемое портмоне, портмоне на ремешок, ремешочек на шею, часам и так не будет ничего, до ста пятидесяти метров глубину выдерживают. Все, порядок, ажур, можно в воду. Бодрящую, но не смертельную, прогревшуюся за день, еще не успевшую отдать тепло в холодные объятия ночи. Играючи, без труда баюкающую тело на соляной перине. Тянулась по морю лунная дорожка, светились окна номеров, с экспрессией, споро работая конечностями, плыл Даня Бродов под звездами Египта. Дышал по всей науке, гнал волну, шел вольным стилем в открытое море. И почему-то ничуть не удивился, заметив вскоре незнакомку - голова ее в полутьме напоминала белую хризантему. Какая там купальная шапочка, какое там благоразумие, какое что... - А ты неплохо плаваешь, - одобрила она, изящно подгребла поближе, и Бродову сделалось жарко - купалась незнакомка в чем мама родила. - У тебя тоже неплохо получается, - хрипло ответил он, справился с дыханием и трудно проглотил слюну. - Может, ты русалка? Трусы его натянулись, как парус, превратились в оковы и вроде бы уже трещали по швам. Ох, верно говорят, что у мужиков после сорока основные проблемы с потенцией. - Нет, я не русалка. - Незнакомка хмыкнула, перевернулась на спину и выставила по колено из воды стройную, с точеной щиколоткой ногу. - Меря |
|
|