"Феликс Разумовский. Зона бессмертного режима" - читать интересную книгу автора

пачку презервативов - Зоя, она, конечно, умница и красавица, но бременем
моральных принципов не отягощена. Идет по жизни легко, широко расставляя
ноги. Это, кстати, к вопросу о брачных узах, ячейке общества, семейном
очаге, его хранении и разжигании. Информация к размышлению.
Снегопад между тем все не унимался, рыхлое белое покрывало пухло на
глазах. А тут еще на улицы выползла спецтехника, узурпировала мостовую и
принялась метать куда ни попадя брызги соленого отсева*. И так-то было
трудно ехать, а теперь вообще... Словом, было уже начало одиннадцатого,
когда Данила припарковался у девятиэтажного дома, построенного с претензией
на оригинальность. Вошел в подъезд, кивнул консьержке, поднялся в лифте на
четвертый этаж. Снял, как оно и положено по правилам хорошего тона, целлофан
с букета, понюхал розы и почему-то вспомнил, что Зоя непременно расплющивает
им стебли сапожным молотком. Чтобы стояли дольше. Интересно, а какие цветы
любит женщина из черной "Волги"? Та, с длинными ногами, что читает сказки
древнего Шумера. "Да, настроеньице", - одернул себя Бродов, тяжело вздохнул
и, шагнув к стальной двери, закамуфлированной под обычную, твердо надавил на
кнопку.
______________
* Мелкий гравий.

"Не слышны в саду даже шорохи", - отозвался электронный звонок, повисла
ненадолго пауза, затем послышалось клацанье затворов. Прошелся утеплитель по
полу, повеяло запахом духов, и на пороге возникла Зоя.
- Здравствуй, дорогой, опаздываешь. Я тебя все жду и жду. О, какие
розы. Ну иди же поцелуй свою бедную девочку.
Она была довольно стройной, следящей за собой, тщательно ухоженной
блондинкой. С короткой, дабы обмануть время, стрижкой, уверенной походкой и
оценивающим взглядом ироничных серых глаз. Само собой, маникюр, педикюр,
эпиляж, татуаж, тримминг, семафоры в ушах. А главное - доля, и не малая, в
солидной, на подъеме, фирме. Не угол в восьмиместной комнатухе, в общаге
суконно-камвольной фабрики.
- Привет, привет, - улыбнулся Бродов, чмокнул Зою Викторовну в
наштукатуренную щечку, и та с видом римского триумфатора поманила его в
просторную прихожую:
- Ну, заходи, заходи.
А что, имела право - красива, обаятельна, умна, вон какую квартиру
задвинула себе, из двух трехкомнатных, путем снесения общей стены. Муж давно
уже объелся груш, дочь в элитной школе в далекой Англии. Не женщина - мечта.
Вот только жалко, что Бродов был, увы, не поэт. Молча он снял штиблеты,
"пропитку", шапку, одел пуховые, купленные лично для него тапки и следом за
хозяйкой дома прошествовал на кухню.
- Вечер добрый.
- Знакомься, это моя подруга Вика, - певучим голосом сказала Зоя. - А
это Дан, мой друг. Очень большой друг...
В голосе ее звучала гордость - за себя любимую. Это надо же такого
мужичка урвать, ничем не хуже квартиры. А если учесть еще нулевую "мазду",
купленную по блату из конфиската...
- Да уж, - изумилась Вика, лихо изогнула бровь и восхищенно выкатила
глаза. - Больше некуда. Да еще с шампанским. Очень приятно.
Говорила она слишком громко, с некоторой заминкой. Не удивительно - на