"Феликс Разумовский. Время Смилодона ("Смилодон" #3) " - читать интересную книгу автора

притаившихся Бурова с Лаурой. Даром, что ли, генерал Медведев дневал и
ночевал в своем питомнике.
- Что это с ним? - насторожился толстый, встал, нахмурился, бросил
сигарету. - Как с цепи сорвался. Странно.
Он сам чем-то напоминал дворового, обожравшегося падалью кабсдоха.
- "Что, что"! Да ничего. Просто дурак. - Борис Арнольдович примерился и
принялся старательно, не торопясь, промокать кровь. - Учуял какую-нибудь
крысу или мышь, и все, с концами. Сколько ни притравливал его, ни учил
жизни - бесполезно, порода такая. Столичная. - Он усмехнулся, понюхал губку
и с властной интонацией позвал: - Бакс! Бакс! Ко мне! - Выругался с
экспрессией и одним движением губку отжал. - Ну вот видите, полный кретин.
Жрет себе небось какую-нибудь вонючую ондатру. Если интересно, можете пойти
полюбоваться - большего собачьего урода не найдете нигде...
Зря, зря Борис Арнольдович наводил поклеп на своего питомца, совершенно
зря. Бакс уже при всем желании не мог откликнуться на его зов - он лежал
очень тихий, мирный, с вывалившимся языком. И с раздробленной переносицей*.
Что-что, а уж обращаться с собачками Буров умел. Да и Лаура, тоже озверевшая
при виде происходящего на полянке, не подкачала...
______________
* Самые уязвимые места у собаки - это переносица и кончик носа. Сильный
удар по ним может убить даже крупного, массивного пса.

- Ладно, пойду гляну, а ну как там не крыса. Вдруг бобик почуял кого
покрупнее. Пора и мне пополнить свою коллекцию, - толстый со значением
взглянул на скальп, молодцевато расправил плечи и гордо выпятил нижнюю
губу, - довести свой счет до дюжины.
Он взял свое гарпунное ружье поудобнее и отправился - почему-то на
цыпочках - разделить горькую судьбину Бакса. Собственно, Буров не хотел с
ходу ему переносицу дробить - нужно было сперва поговорить, пообщаться,
побалакать за жизнь, однако Лаура церемониться не стала, живо сунула обломок
хворостины бедному Льву Семеновичу в глаз. Умер он мгновенно, без
осложнений, вытянулся себе рядом с Баксом...
"Такую твою мать!" Буров вздохнул, глянул на Лауру с укоризной, однако
же и с полнейшим пониманием - ах, эти женщины, они так эмоциональны, так
чувствительны. К тому же чего не сделаешь, наглядевшись на художества на
поляне. Ничего, ничего. Ничего страшного. В запасе имеется еще Борис
Арнольдович...
А тот тем временем снял скальп, бережно убрал его в охотничью сумку и,
вытащив из кармана радиомаяк, всадил его заостренный штырь женщине в спину.
Затем извлек радиостанцию, бегло набрал код и пафосом триумфатора усмехнулся
в эфир:
- Эй, на базе, это двадцать третий. Ну как, Коленька, видишь сигнал?
Что, есть? Отчетливый? Поздравляешь? Ну спасибо, спасибо. А как другие?
Васнецов уже двух завалил? Да, молоток, молоток... В общем, ладно, давай
подъезжай, мою забирай. А то день нынче жаркий, завоняет. Ха-ха-ха-ха. А я,
с божьего благословения, дальше, волка ноги кормят. Да-да, насчет обеда не
забыл, да-да, ровно в час. Ну все, Коля, до встречи, всем привет.
Не прекращая скалиться, он убрал рацию, вытащил стрелу из тела жертвы и
хотел было углубиться в лес, но неожиданно, витиевато выругавшись, схватился
за арбалет - увидел на полянке рыжеволосую, сказочно прекрасную женщину. Это