"Феликс Разумовский. Смилодон " - читать интересную книгу автора

второй этаж и форточка открыта. А вот где выгуливалась дражайшая половина,
это был вопрос, впрочем, не на засыпку. Объяснения такого рода всегда
находились с легкостью - внеурочная работа, выгодный клиент, лишняя
копейка в дом. Как же, классный специалист, золотые руки, любой вид
массажа на выбор. Надо полагать, и тайский "Тайский массаж производится
мышцами влагалища." не исключение. Вот так, все проходит, и любовь в том
числе. В одну и ту же реку нельзя поссать дважды. А может, и не было
никогда любви, по большому счету? Была только смерть, афганские камни и
курносенькая, с ямочками на щеках медсестричка-"чекистка" "То есть
продающаяся за чеки для приобретения дефицита в военторге.". Потом
появился Витька и вместе с ним какой-то смысл в жизни, заботы, хозяйство,
семья. Счастливая ячейка общества. А теперь Витьки нет, и все вернулось на
круги своя. Ни дома, ни семьи, ни ячейки, ни смысла. Только пустота в
холодильнике. Может, правы древние - все тлен и суета, а человек приходит
в этот мир для страданий? Очень даже может быть, только философские
материи занимали сейчас Бурова меньше всего, ему зверски хотелось есть.
"Пельменей? Поварить, а лучше пожарить? Со сметаной? И с томатным
соком? А ну на хрен! - посовещавшись сам с собой, он быстро переоделся в
штатское, насыпал "вискаса" в кошачью миску, с горкой, от души, и со всей
решительностью хлопнул дверью. - Мужик я или не мужик?"
Еще какой! Был подполковник роста выше среднего, широкоплечий,
жилистый, и если бы не выпуклый рубец наискось через скулу, мог бы смело
подвизаться в Голливуде в качестве героя-любовника. Впрочем, бог с ней, с
Америкой, и на исторической родине от баб не было проходу. Вот и сейчас,
шагая по вечерним улицам, Буров замечал горячий интерес к своей персоне.
Только ведь путь к сердцу мужчины лежит через желудок - подполковник на
пламенные взгляды не реагировал, сглатывая слюну, шел себе дальше. Сильные
ноги несли его к ресторану "Бездна", заведению относительно приличному, в
общем-то не дорогому и неоднократно проверенному. Хорошо, что идти было
недалеко.
Ресторан - это так, громко сказано. Бывшая пельменная. Однако с
претензией на оригинальность. С ликами пиратов, украшающих витрину, с
чучелом акулы, висящим под потолком, с пьяными стриптизершами,
вытанцовывающими джигу. Секьюрити здесь носили тельняшки и клеши,
шеф-повар изумлял беф-строгановым из кальмара, оркестр играл на бис
"Девятый вал", "Бочонок рома" и "Матросское яблочко". Метрдотель был с
серьгой в ухе, а подавальщицы внешне походили на русалок - зеленоглазые,
улыбчивые, без комплексов, чуть маху дашь - уволокут на самое дно.
Романтика, соленая купель, пьянящее дыхание муссонов, пассатов и бризов.
Только вот почтеннейшая публика никакого отношения к морю не имела и
вообще по большей части таковой не являлась. Откуда, из каких помоек
повылезала эта шваль на ржавых "мерседесах" и понтах, с мобильниками,
отключенными за неуплату? Не так блатная, как голодная. Тайна сия великая
есть. А вот с сынами гор, сбившимися тесной стаей, все было ясно: судя по
манерам, они недавно с этих гор и спустились. Цепи толщиною в член, пьяные
базары, дешевые понты. Музыка терялась в гортанных выкриках, слышались
мат, глупое ржание, сальные шуточки и звон посуды. Казалось, что не было
никогда ни Шота Руставели, ни Багратиона, ни даже Лаврентия Палыча, черт
его побери, а обретались на Кавказе только "горные козлы" - торговцы с
рынка, дезертиры и бандиты мелкого пошиба, шелупонь кровавая, одним