"Алексей Разин. Изяслав-Скиталец (Рассказ) [И]" - читать интересную книгу автора

каша хвалилась, будто с маслом родилась".
— Э-э нет, голубчик боярин! — сказал, подпоясываясь, Чудин. — Я думаю
другое: "Невеличка мышка, да зубок остер". Вот что я думаю, если тебе
правду сказать. Как же мы теперь? Кабана опять поищем или медведя? За
оленем не угнаться, потому как кони притомились...
И весь табор зашевелился, старший доезжачий* подъехал спросить, на
какого зверя ехать, получил приказ от старого боярина Чудина и поехал
впереди всех по хорошей тропинке. За ним тянулись охотники с собаками, а
потом бояре. Сын новгородского посадника Остромира, молодой Вышата, поехал
рядом с Пореем и заговорил с ним вполголоса:
— Неужели князь Ростислав и дальше станет терпеть такую неправду?
Ведь десять лет прошло со смерти Ярослава; волости опрастываются, а ему
все ничего.
_______________
* Д о е з ж а ч и й — служитель, ведающий обучением гончих,
управляющий собачьей сворой, ему подчиняются псари.

— А ты это как? С чьей стороны подъезжаешь? — спросил Порей, боком
посматривая на него.
— Я новгородец, отвечал сдержанно Вышата. — И подъезжаю к людям
только от себя, со своей стороны, не с тортовой. Я не лисица, боярин, я
скорее из волков и тоже сумею вцепиться в горло, если не остережешься...
— Ну-ну-ну! Браниться бранись, а про мир слов не забывай! Щекотки
боишься, это хорошо, только на меня не сердись: мы с Ростиславом, как
кабан на угонках, должны иной раз огрызаться да пощелкивать клыками. Наше
счастье комом сжалось, это правда; но если подумать хорошенько, то выйдет,
что волка ноги кормят... Ты как об этом думаешь, Вышата Остромирович?
— Я так думаю, — отвечал Вышата, — что ноги годятся только тогда,
когда зубы не забудешь с собой захватить...
— А разве не слыхал поговорки, что у доброго волка и на хвосте зубы
есть?..
Но в лесной чаще послышался собачий лай, и бояре прибавили шагу,
условившись вечером в Киеве потолковать по душам.


В это время в Киеве князья Русской земли, старший Изяслав, второй
Святослав и третий Всеволод Ярославичи, вели важную беседу. Старший брат
расспрашивал о доходах племянников и о дружинах, какие могут они
содержать. При них были еще бояре, кроме младших, отпушенных погулять на
охоту в заповедный Олегов лес. У Изяслава на службе был бодрый еще, умный
старик Тукы, родной брат боярина Чудина, человек грамотный, из самых
старых учеников первой на Руси школы, устроенной Владимиром. С князем
Святославом был Берн, не очень толковый, но очень храбрый витязь, уроженец
черниговский, хотя родом из варягов. С князем Всеволодом явился боярин
Никифор, ловкий грек, приехавший из Царьграда вместе с царевной, когда она
была привезена в Киев и вышла за любимого сына князя Ярослава.
— Пуще всего надо стараться, — говорил старший князь Изяслав, — чтобы
дети не засиживались подолгу на одном месте, чтобы не думали, будто
волости им даны на веки вечные. Пусть владеет, живет, кормится, а из-под
руки отцовской не выходит, пусть у отцовского стремени обретается. Мало ли