"Луанн Райс. Судьбе вопреки " - читать интересную книгу автора

смотрела на эту арку и видела заржавевшие буквы, то думала о том, что даже
самая прекрасная вещь, которая, казалось, неподвластна самой вечности, может
быть испорчена или уничтожена? Нет, вряд ли. Но я точно помню, что мое
сердце в тот момент как будто сжала холодная рука.
Моя бабушка и Клара Литтлфилд - ее соседка и лучшая подруга с самого
детства - не пожалели сил, чтобы моя свадьба превратилась в счастливый сон,
воплотившийся в реальность. Шатер в желто-белую полоску был установлен в
боковом дворе между их домами, на самом кончике мыса Хаббардз-Пойнт, гордо
выступавшего в пролив Лонг-Айленд. Вокруг стояли столы, во всю длину
покрытые золотисто-кремовыми скатертями и украшенные цветами из сада.
Струнный квартет из музыкальной школы Хартта играл Вивальди. Мои подруги
были одеты в свои лучшие летние наряды - яркие открытые платья, соломенные
шляпки, синие блейзеры.
Бабушка, такого же роста как и я, стояла передо мной, глядя мне в
глаза. Мы смеялись, потому что обе были очень счастливы. На мне было белое
подвенечное платье, на ней - бледно-желтое платье из шифона. Мою вуаль нежно
развевал мягкий морской бриз, в руке я держала букет из белых роз,
бледно-желтых гортензий и плюща с "колодца желаний". На бабушке была желтая
соломенная шляпка, украшенная синими цветами.
- Жаль, что семья Эдварда не смогла приехать, - с сожалением вздохнула
она, когда мы стояли у "колодца желаний", уже готовые начать церемонию.
- Жаль, - ответила я. - Но он старается не показывать виду.
- Ну что ж, - сказала она, - всякое случается... Уверена, ты их скоро
увидишь. Но одно я знаю точно, Мара, - твои родители сегодня с тобой.
- Бабуль, не надо, а то я расплачусь!
- Не буду, - ответила моя бабушка, решительно поведя плечами. - Мы
будем сильными, когда пойдем к алтарю. Или я не Мэйв Джеймсон!
- Мои родители были бы очень благодарны тебе, - Я знала, что она думает
о них так же часто, как я старалась о них не думать. И я улыбнулась ей,
чтобы доказать, что не собираюсь плакать.
- Нам обеим, - ответила она, взяв меня под руку, когда квартет заиграл
Баха.
С тех пор прошло много времени, но некоторые воспоминания по-прежнему
очень отчетливы. Крепкая бабушкина рука, которой она поддерживала меня, ведя
по траве; мои подруги детства Бей и Тара, широко мне улыбающиеся; запах роз
и моря; короткая стрижка Эдварда, его золотистый загар, подчеркиваемый
бледно-голубой сорочкой и светло-желтым пиджаком из льняной ткани; взгляд
его широко открытых глаз.
Помню, как я подумала, что его глаза похожи на глаза маленького
мальчика: зеленые с золотистыми искорками. Он нам очень помогал в то утро:
руководил расстановкой столов, рассаживал музыкантов. Это было немного
непривычно - видеть мужчину, дающего указания здесь, в той точке земли, где
всегда командовали сильные женщины. Мы с бабушкой обменялись веселыми
взглядами, позволив ему заниматься всем этим. И вот теперь он стоял у нашего
самодельного алтаря на боковом дворе и, когда я шла к нему по траве, больше
походил на потерявшегося маленького мальчика. А потом я вдруг заметила его
пустой взгляд - пустой и в то же время какой-то напряженный, - и он заставил
меня засомневаться и крепче опереться на руку бабушки.
Да, я помню этот взгляд его зеленых глаз. Это был страх - стоя в тени
полосатого тента и глядя, как я подхожу к нему, мой суженый чего-то боялся.