"Энн Райс. Иисус: Возвращение из Египта ("Иисус Христос" #1)" - читать интересную книгу автора

Иосиф взглянул на Клеопу, и впервые я увидел скользнувшую по его лицу
тень беспокойства.
Дядя все еще ссорился со своей женой из-за воды. Он никак не хотел ее
пить. Я присмотрелся к нему и понял, что он не осознает, что делает. У него
что-то случилось с головой.
- Иди сядь рядом со мной! - крикнул он мне.
Я послушался и устроился справа от него, скрестив ноги. Мы все сидели
очень плотно. Маленькая Саломея разместилась по левую руку от отца.
Клеопа сердился, но ни на кого в отдельности. Вдруг он спросил:
- А когда мы пойдем в Иерусалим? Кто-нибудь помнит еще, что мы
собирались в Иерусалим?
Все очень испугались. Моя тетя не выдержала и вскинула в отчаянии руки.
Маленькая Саломея притихла и боязливо взглянула на отца.
Клеопа огляделся и понял по лицам окружающих, что сказал что-то не то.
И вдруг снова стал самим собой, раз - и все. А потом взял чашку с чистой
водой и припал к ней. Напившись, он глубоко вздохнул и посмотрел на свою
жену. Тетя приблизилась к нему. Возле нее села моя мама и обняла ее. Тете
нужно было поспать, но сейчас она не могла лечь.
Похлебка оказалась горячей, только что с огня. Я понял, что страшно
голоден. Хлеб тоже был еще теплый.
Наконец мы приготовились благословить нашу пищу. Это будет нашей первой
молитвой, произнесенной всеми вместе в Иерусалиме. Я склонил голову. Молитву
повел Зебедей, как самый старший, на наречии нашей семьи. Слова немного
отличались от тех, что я знал, но все равно молитва была хорошей.
После молитвы мой родич Иоанн бар Захария уставился на меня с таким
видом, как будто он знал нечто очень важное, но ничего не сказал.
И вот мы смогли окунуть хлеб в похлебку. Она была удивительно вкусной -
не просто бульон, а густая наваристая смесь из чечевицы, мягких разваренных
бобов, перца и специй. А еще после острой похлебки нам дали погрызть сушеные
фиги, и мне они очень понравились. Я ни о чем не думал, кроме еды. Даже
Клеопа поел немного, чем всех порадовал.
Это был первый настоящий ужин с тех пор, как мы покинули Александрию. И
еды было вдоволь. Я съел столько, сколько смог.
После ужина со мной захотел поговорить Клеопа и попросил всех оставить
нас вдвоем. Тетя Мария лишь взмахнула рукой и пошла прилечь ненадолго, чтобы
потом присоединиться к другим женщинам в хозяйственных делах, а тетя Саломея
занялась Маленьким Иаковом и другими малышами. Маленькая Саломея помогала
кормить крошку Есфирь и Маленького Зокера, своих любимцев.
Мама подошла к Клеопе.
- Зачем он тебе? Что тебе надо? - спросила она брата и села слева от
него, не слишком близко, но и не далеко. - Почему ты хочешь, чтобы все
ушли? - Она говорила ласково, но твердо.
- Уходи, - сказал он ей. По его голосу можно было подумать, что он
пьян, но он не пил. Он всегда пил вина меньше, чем остальные. - Иисус,
подойди поближе, чтобы расслышать, что я буду шептать тебе на ухо.
Мама отказалась уходить.
- Не искушай его, - попросила она.
- И что ты хочешь этим сказать? - спросил Клеопа. - Неужели ты думаешь,
что я пришел в Священный город Иерусалим, чтобы искушать его?
Потом он схватил меня за руку. Его пальцы горели.