"Энн Райс. Песнь крови" - читать интересную книгу авторадавно покинувшими землю, включая знаменитых благословенных родителей
Пресвятой девы, Иоакима и Анну, а также святую Веронику, с которой я лично встречался. Но скорее всего, Хуан Диего обнаружит себя осаждаемым моленными воззваниями. Голосами "истинных аборигенов", доносящихся со всех уголков планеты, так как отпрыски колонистов наверняка помогут ему увидеть несчастья и страдания планеты, которую он покинул. Зачем я говорю все это? Очень просто. Существовал ли Хуан Диего на самом деле или нет, у него сейчас много работы: прорываться через астральные слои, душой, принявшей человеческий образ, чтобы честно выслушивать исполненные надежд мольбы и передавать их Всевидящему. Он должен быть. Он святой беспредельной важности. И, несомненно, Богородица Гуаделупская благосклонно взирает на стекающиеся в город Мехико новые потоки туристов и почитателей. А папа вернулся в Ватикан, успев за свою жизнь канонизировать 463 святых. Я бы хотел быть одним из них. Может быть, поэтому я написал эту главу. Я завидую Хуану Диего. Хммм... Но я не святой. И отступление заняло меньше пяти минут, вы знаете об этом, вот и не жалуйтесь. Просто дело в том, что я не могу отделаться от страстного желания быть официально канонизированным. Увы. Не судьба. Alors. Mais oui. Eh bien. Немедленно приступаем к главе Глава 8 Итак, никто не сможет упрекнуть меня в том, что я стал мудрее за двести лет пребывания на земле. И я знаю только один способ продолжить. Клем высадил нас перед отелем - современным, весьма роскошным и довольно дорогим. Он располагается в самой гуще Деловой части - потрепанным разделителем Нового Орлеана. Задняя стена отеля выходит на Французский квартал - мой маленький всем прочим предпочитаемый мирок. Мона находилась в таком трансе, что нам пришлось затолкать ее в лифт, я поддерживал ее слева, а Квинн - справа. Естественно нас заметили в вестибюле, но не потому что мы были питающимися кровью бессмертными, готовыми разделаться на пятнадцатом этаже с себе подобными, а потому что мы являли чрезвычайное, немыслимо великолепное зрелище, особенно Мона, закутанная в перья и сияющие ткани, вышагивавшая на убийственно высоких каблуках. Квинн теперь испытывал такую же сильную жажду, что и Мона, и это должно было помочь ему осуществить задуманное. Но я не остался равнодушным к вопросам, которые он затронул в машине. Поэзия, любовь. И я, тайно стремящийся к святости! Вот она, вечная жизнь. И вспомните, почетные Дети Ночи, что я говорил о телепатии. Это далеко не безобидный дар, неважно насколько он хорош. Как только мы добрались до |
|
|